Она кивнула безмолвно, но в сияющих глазах дайаны желание и страх смешались так неразделимо, что Ларс не решился пойти дальше.
Снова скользнул едва-едва по её губам, дождался, пока те открылись, будто створки жемчужной раковины, и лишь тогда стал целовать жарко, как хотелось.
А его ладони сейчас нежно и осторожно блуждали по её плечам, шее, груди, время от времени соскальзывая на напряжённые вершинки упругих полушарий. И на каждое такое прикосновение Эйя отвечала тихим, как вздох, стоном.
Ларсен сам едва сдерживал ответный стон. Его воображение уже рисовало невероятные картины – всё, что так хотелось сделать сейчас, всё, что казалось сейчас почти возможным. Ведь она тоже этого желала, она отзывалась так чувственно, трепетала от его ласк. Ларсен это видел, улавливал, и это поистине с ума сводило.
Она боялась, конечно, но, наверное, каждая девушка боится, когда это в первый раз.
– Эйя… – простонал Ларс, целуя её в шею, – стань моей! Я хочу быть с тобой. Сейчас и всегда. Пожалуйста, любимая моя!
Она ахнула, вздохнула судорожно.
А Ларсен, с трудом отстранившись, посмотрел в её изумлённо-изумительные глаза и твёрдо произнёс:
– Я люблю тебя, Эйя Илиана Тха! И хочу остаться с тобой навсегда.
***
10. 10 Забавы судьбы
Ларсен
Он смотрел в её глаза, ждал, что ответит…
А Эйя молчала, лишь взлетали и опускались ресницы. Растерянность на её лице читалась слишком очевидно. Удивление было скорее радостным, но всё-таки это было удивление.
Неужели не ожидала от него таких слов? Неужели до сих пор так и не поняла, что давно свела его с ума? Неужели так и не поверила, что всё всерьез? Разве его взглядов, слов и дел, его жарких поцелуев не хватило, чтобы отмести прочь все сомнения?
Ведь всё очевидно! Не вышло из него птицелова – сам угодил в силки, самые прочные, коварные и прекрасные – силки любви.
И теперь, когда вслух произнёс то, что уже давно в сердце носил, вот теперь ещё яснее понимал, чувствовал, что расстаться с дайаной для него смерти подобно.
Легко, конечно, не будет… Но он найдёт способ уберечь свою птичку от всех бед и опасностей людского мира.
Лишь бы она сейчас ответила: «Да»!
Но Эйя не сказала «да».
Она вообще ничего не сказала, только улыбнулась, светло и нежно и, потянувшись, сама припала к его губам. Нежные руки дайаны обвили шею Ларса, пальчики впились в волосы…
Счастливый до безумия Ларсен, практически рыча от удовольствия, вдавил любимую в белоснежные подушки, зацеловывая сладкие губы, нежное личико, шею и плечи. И она отвечала, пусть пока ещё робея, но так страстно и охотно, что Ларсен едва сдерживался.
Так хотелось взять её прямо сейчас, насладиться этой любовью в полной мере. А ещё больше хотелось показать ей, самой любимой и желанной, как это бывает, когда двое вместе, потому что сердца их бьются как одно.
Да и себе, пожалуй, тоже… Ведь полюбил-то Ларсен Оллье впервые.
Руки уже так и рвались проникнуть под тонкую ткань её платья, добраться до нежной обнажённой кожи, а ещё лучше вовсе оставить Эйю без одежд. Он почти решился…
Но вдруг Эйя Илиана скривилась мученически и даже тихонько всхлипнула.
Ларсен мгновенно отстранился, испуганно оглядывая её, коснулся нежно щеки.
– Что такое, счастье моё? – стало тревожно, и сразу страсть отступила. – Я тебе больно сделал? Прости! Где больно?
– Нет, нет… – сдавленно пискнула Эйя. – Это не ты, нет. Завтра новолуние. Всего одна ночь осталась…
