Я злилась, мне было грустно. Словно все чувства пробудились, чтобы поиграть мне на нервы, так ещё и сердце сжималось от чувства безысходности.
Гёкче, оказывается, помолвлена с Ардой. Я ничего не говорила, потому что попросту не могла вымолвить ни слова. Настолько была в шоке.
Когда тетя Марьям сообщила об этом, на миг комната погрузилась в неловкую тишину. Поскольку Арда с детства любил Зейнеп.
Тогда настало очередь мамы бросать на меня вопросительные взгляды. А затем и Алия странно посмотрела на меня, словно я могла что-то знать об этом. Или они думают, что если я общаюсь с Мертом, то он будет рассказывать мне обо всем? Оказывается, нет. Я не удивлюсь, если об этом знала Зейнеп. От этих размышлений в душе возникает острая боль от обиды.
Я уставилась в одну точку, когда мама очнулась из своего состояния и начала поздравлять Гёкче и тетю Марьям. Алия последовала ее примеру. После чего поздравила и я.
Арда, который любил и признался в этом Зейнеп, теперь засватал Гёкче? Что в последнее время происходит в моей жизни? Почему все так запутанно?
После десяти минут пришли Зейнеп с тетей Зехре, которая уже по приходу принесла много слухов. Меня абсолютно ничего не интересовало. Я хотела увидеть Мерта. Точнее, обидится вживую. Но главное – увидеть.
В данный момент я сидела и нервно теребила край скатерти с мягкими колокольчиками. Не отдавая себе отчёта, я начала ковырять кожу вокруг ногтя, всё больше повреждая кутикулу. Лишь когда я увидела кровь, то схватила салфетку и промокнула палец, оставив на ней красный след. Кожа при этом начала неприятно пощипывать.
Я подняла взгляд и увидела, как девочки общаются между собой. Алия пытается вписывать в их компанию, но у Зейнеп и Гёкче свои темы для разговора, и, казалось, они не были рады третьей.
Неожиданно для всех, в том числе и меня, я задала вопрос Зейнеп, прерывая разговор между нашими мамами.
– Ты знаешь, что Гёкче помолвлена за Арду?
Я не знала, какой ответ ожидала, чтобы не обидится еще сильнее.
– Невежливо прерывать старших, – шикнула на меня мама.
– Угу, – ответила я, закатив глаза: – Конечно.
– Мне не нравится твой тон, Самия, – уже более строго предупредила мама.
– Тебе во мне ничего не нравится, – ответила я, опустив взгляд, чтобы избежать ее злобного выражения лица.
Все взгляды были устремлены на меня. Мне это определённо не нравилось, но я старалась не обращать на это внимания, потому что была сосредоточена на своих чувствах. Точнее, на обиде, которая, как яд, отравляла мой здравый рассудок.
Когда мама уже готова отругать меня, Зейнеп беззаботно ответила:
– Да, я знала.
– А вы знаете, что Хатима сделала…? – спросила Зехре, привлекая внимание всех присутствующих. Когда это ей удалось, она продолжила рассказ.
Алия бросала на меня странные взгляды, которые я игнорировала. Как и злобные взгляды мамы. Я хочу уйти от всего этого безумия. От себя в первую очередь. Мне не нравится, что я срываюсь на других, но иначе я не могу. Не могу контролировать свои эмоции… Как тогда заплакала перед Николасом, когда он усмехался мне в лицо.
Представив его лицо, я сжала ладонь в кулак и резко встала, снова прекращая разговор старших. Я уже видела, как мама покраснела от гнева. Но я не могла физически находиться здесь. Мне нужен был воздух, который прямо сейчас не попадал в легкие. Все внутренности словно онемели, когда я быстро направилась к двери.
