Моя ненависть - страница 17

Прочистив горло, я глубоко вздохнула, чтобы избавиться от этой неловкости. Но Мерт, казалось, не чувствовал того же, словно сидел и усмехался своим мыслям.

– Не я рассказал Зейнеп, – скептическим смеясь я повернулась к нему, он лишь одарил меня взглядом, который ясно давал понять, чтобы я слушала и не пыталась прерывать его. – Она узнала это от Гёкче, я говорил сестре никому не рассказывать об этом, чтобы это оставалось неожиданностью. Но вышло по-другому…

– Вы и родителям не сказали? – удивленно спросила я, теперь уже глядя на предзакатное небо.

– Да, мама не успела приготовить долма и сказала, что это полная трагедия.

Я усмехнулась и перевела взгляд на него. Одним словом, я была рада, что не сам Мерт рассказал об этом Зейнеп. От этого мне становилось лучше. Беспорядочные мысли теперь перестали быть в центре моего внимания. Все затихало, будто он умел отключать все мои негативные эмоции, даже если в прошлом немало мучил меня ими. Сперва Алиса, потом ссора, затем переезд. Что будет дальше?

– Ты в порядке? – неожиданно спросил он.

– Да, – коротко ответила я.

– Почему ты тогда плакала?

– Потому что я была рада видеть тебя.

– Это не звучало как правда, но если ты захочешь, то я могу поверить.

Я усмехнулась и оглядела пустое поле, и через некоторое время после раздумий задала вопрос:

– Почему Арда засватал Гёкче? Он ведь с детства любил Зейнеп, как сама Гёкче говорила.

Он подался вперед и, подставив руки на колени, стал расчесывать волосы, при этом глубоко задумавшись. Однако я по-прежнему ожидала ответа на этот вопрос.

– Сколько бы я ни убеждал Гёкче отказаться, все было напрасно.

– Почему?

– Я не знаю, что она задумала или что задумал Арда. Я просто принял тот факт, что это ее выбор, даже если в будущем она поймет, насколько это был неправильный выбор.

– Почему ты не пришел к нам?

– Потому что я не хочу видеть твоего брата.

–Ты все ещё зол? – спросила я, нахмурившись. – Твои родители ведь…

– Они сказали мне забыть обо всем, что произошло. Если родители и сестра так легко могут забыть такое, то я не буду улыбаться в лицо тому, кого ненавижу. Я не лицемер.

Закрыв глаза от безысходности, я вслушивалась в тишину, лишь изредка ее нарушал отдаленный звук полицейской сирены возле тротуара. Мы просто сидели в тишине, задумавшись о своем. Внезапно Мерт повернулся ко мне и, поймав мой взгляд, с улыбкой на лице предложил:

– Может, сыграем в футбол?

Не сдержавшись, я улыбнулась и произнесла:

– Тот, кто потерпит поражение, исполнит одно желание победителя.

Не долго думая, Мерт уверенно ответил:

– Договорились.

Мерт встал, ожидая от меня того же. Оперев руки на колени, я поднялась и встретилась с ним взглядом, при этом нервно поправив шарф на голове.

– Не боишься проиграть? – лукаво улыбаясь, спросила я.

– Говоришь так уверенно, словно провела все лето, играя в футбол.

– Я смотрела футбол, – сказала я и добавила: – Теория очень помогает.

Мерт, улыбаясь, кивнул, глядя на меня сверху вниз. Я слишком низкая, что поделать, ген матери передался и мне.

Демонстративно отвернувшись, я зашагала к полю и чувствовала, как его взгляд прожигает мою спину. Затем услышала, как он зашагал вслед за мной, и радостно улыбнулась.

Сердце билось так сильно, что было трудно сосредоточиться. Но я не обращала на это внимания, ведь была с ним рядом. После стольких месяцев я наконец-то ощутила то, что было до всех этих ужасных событий. Словно он тот же друг моего брата, в которого я безрассудно влюбилась. А не тот, кто разбил мне сердце, уверяя, что мы никогда не встретимся.