— Пойдем, заберем все.
Мы подходим к машине, и в этот момент Соня как раз поворачивается к нам лицом. Наконец-то.
— Здравствуйте, Виктор Александрович, — произносит она.
Витя протягивает руку, Софья — свою, и этот дамский угодник тут же целует тыльную сторону ее ладони. Так бы и вырвал ему конечность.
— Очень приятно снова видеть вас, Сонечка. И давай сразу на «ты» и по имени, а то будет как-то странно сидеть в одной компании и «выкать».
— Хорошо, — щечки Сони слегка розовеют, и она быстро отводит взгляд.
Богомолов смотрит на меня с пониманием. Неужели у меня на лице написана такая же, как у него, реакция на Соню?
Мы забираем вещи и покупки, заносим все это в дом. Знакомство с Ириной получается довольно быстрым, потому что она занята готовкой. Соня смотрит на жену моего друга как на богиню воплоти и обещает помочь, как только забросит вещи в комнату и помоет руки. Мы поднимаемся на второй этаж в отведенную нам спальню. Я бросаю взгляд на двуспальную кровать, мысленно проклиная Богомолова за то, что поставил меня в такое положение. Как я буду спать с ней на одной кровати, черт подери? Соня старается не смотреть на ложе, быстро сбегая в ванную комнату тут же при спальне, а потом — вниз к Ире. А дальше все идет как по накатанной. Девочки готовят обед в кухне, мы с Витей пьем пиво у бассейна, переодевшись в купальные шорты, а потом все вместе садимся за стол на террасе.
— Собственно, самое страшное в нашей работе, — продолжает Ирина начатый, видимо, с Соней на кухне диалог, — это остаться без защиты. Мне повезло, что у меня такой муж, иначе я не знаю, чем бы закончилось для меня дело Наумова.
— Говорят, он умер в тюрьме.
Ирина пожимает плечами.
— Умер сам или помогли, непонятно. Да и не мой это вопрос больше, пусть в тюрьме разбираются.
— Ох, у меня бы, наверное, сердце от страха остановилось, будь я на вашем месте, — с придыханием произносит София.
Мне не нравится ее интерес к уголовке. Не знаю, почему, просто иррациональное чувство раздражения, посещающее меня всякий раз, когда она говорит о своем увлечении этой отраслью. Я хмуро смотрю на нее, ловя каждую реакцию на сказанное Богомоловой.
— Макар, да расслабься, — смеется Ира, заметив мою реакцию. – Соне бояться нечего, у нее же есть ты. Хотя если так посудить… — она легонько стучит зубцами вилки по губе, — … то если Соня пойдет в прокуратуру, вы окажетесь по разные стороны баррикад. Но и это решаемо самоотводом Сони или твоим. В общем, подружитесь, раз дошли до этапа совместного проживания.
Ну, Витя, спасибо, удружил. Я мечу в него зрительные молнии, но мой приятель улыбается и довольно потягивает пиво, как ни в чем ни бывало. Говнюк. Смотрю на Соню и в который раз убеждаюсь, что она умеет держать покерфейс не хуже опытных адвокатов. Дальше обед протекает в болтовне ни о чем, мы вспоминаем студенческий годы, как это обычно бывает, а Соня смеется над нашими приключениями и задает уточняющие вопросы. Мы плавно перемещаемся к бассейну, пока девочки убирают со стола, а уже минут через пятнадцать они присоединяются к нам, и тут начинается настоящий ад. Тот самый, в котором мне приготовлен отдельный котел за похотливые мысли в отношении юной девушки. София в купальнике, а я уже после пары бутылок пива, что подразумевает более быстрый ток крови. И, кажется, она у меня стремится не туда, куда нужно, концентрируясь в нижнем полушарии.
