Все они находятся на радиосвязи друг с другом. Задача пулеметчика не заключается в том, чтобы попасть в нас. Он заставляет нашу пехоту залечь, поливая все огнём. Залёгших солдат фиксирует «крыло» и направляет туда дроны-камикадзе, а также корректирует по ним огонь артиллерии. Солдат не может встать под огнём пулемета, не может отстреливаться от дронов и не может убежать из опасного сектора достаточно долгое время. За эти несколько минут арта хохлов наводится на этот квадрат и накидывает туда огня.
Каждое по отдельности их этих орудий смерти неприятно, но не очень эффективно. Всегда есть возможность для маневра или для поиска укрытия. Но в совокупности эти орудия дают смертельный результат. Этот приём называется «зажим». Однажды нас так зажали, что мало никому не показалось. Вот что значит тактика.
Но вернёмся к веломиномёту и тактике его применения.
У укров, стоящих на «полке» напротив нас, было три миномёта 82-го калибра, разбросанных по «полкам» на значительном расстоянии. Может, метров по 800 между ними было. Что делал противник? Ночью его группы подноса расставляли орудия на БГ (боеготовность), выцеливали их, доставляли БК и ждали утра. Утром два хлопчика садились на один велосипед и под прикрытием лесополки и рельефа местности ехали к первому миномёту. Выкидывали оттуда в беглом темпе 5–6 мин, снимали прицел и ехали к следующему. Там тоже накидывали 5 мин. И ехали к третьему миномёту. Отстрелявшись из него, скрывались от возможной ответки в бетонном бункере, вкопанном в холм.
Смешно было наблюдать, как два здоровенных мужика в броне и касках едут на велосипеде. Один крутит педали, а другой сидит перед ним на раме и по-девичьи обнимает его.
Задумка укропов была хороша. За пару минут, требующихся для выстрелов 5 мин, невозможно определить место стрельбы и нанести ответный огонь. Цели поражены, а ответка, если и прилетит, то тогда, когда они уже будут в безопасной глубине укрепа. Отличный тактический ход.
Но… не срослось. И кому мы можем сказать спасибо? Правильно! Слава русской дроннице!
Русский солдат
Русский солдат врунишка и позёр – он хочет казаться хуже, чем он есть. Он строит из себя циничного наёмника или мобилизованного недотёпу, которого злое государство отправило незнамо куда, незнамо зачем.
Например, все эти шевроны «ничего личного, нам заплатили», «все кроме нас, с хера ли мы?», «глаза боятся, руки из жопы, но мы не сдаемся» и т. д. Якобы всё это должно дополнить образ кровавого, как говорят на Украйне, «найманца», кидающего жестокую «джамбу» во все стороны, словно осколочную гранату в подвал здания.
Кроме «джамбы» к этому искусственному образу наёмника чаще всего присовокупляют солдатские разговоры о зарплатах. Обычно в курилках, щурясь от едкого дыма, солдаты с бывалым видом рассказывают друг другу, как и где их нагрело на бабки начальство, ноют о нехватке средств на карте, рассуждают об офицерских пайках и о том, что за эти копейки не стоит умирать…
Иногда несведущим людям кажется, что внутренний мир солдата вращается вокруг его банковской карты и ежемесячных переводов семье куда-нибудь в Поволжье или Сибирь.
И вот в такие моменты, когда посторонний наблюдатель уже готов разочароваться в русском солдате, когда он захочет сказать, что армия России в широком смысле слова – это просто люди, выполняющие трудную, но работу, и получающие за это заработную плату чуть выше чем в среднем по стране, этому странному наблюдателю стоило бы просмотреть плейлист любого рядового. Взять без спросу его телефон и посмотреть, что за песни слушает этот «солдат удачи», когда моется в душе или готовится ложиться спать…
