– Ну что, сейчас казах появится!
Какой казах? Ну точно, загадочная встреча Чингачгука с Кожаным Чулком… Ведь ни телефонов, ни почты здесь нет. С кем он уже договорился?
Отец не обманул – примерно через час с небольшим на горизонте появился всадник. Я невольно любовался его выправкой и завидовал, что не могу вот так. Всадник подскакал прямо к костру, ловко соскочил с лошади и радостно поздоровался с отцом:
– Сан Саныч, здравия желаю!
Тот ответил:
– Ну здравствуй, Жанат! Как ты узнал, что мы здесь?
– У чабана глаз зоркий! Я пас овец там (он показал рукой), увидел машину и костер – думаю: кто ж это может быть? Про вас сразу подумал!
– Ну садись к костру! Водку будешь? Чай не предлагаю!
– Буду!
– О! Молодец! Настоящий батыр! Никогда не отказываешься!
Я тем временем гладил коня и рассматривал сбрую. Как ловко Жанат скачет! Вот бы и мне так научиться!
– А как зовут коня?
– Соркуджек – по-русски значит «Зайчонок». Хочешь попробовать? – увидел мое желание Жанат.
– Я не умею, но хотел бы. Очень.
– Я тебя научу, это просто! Главное – сразу показать ему, что ты главный. Если не покажешь – он на тебе ездить будет, а не ты на нем. Садись в седло и попробуй пока шагом.
Я не заставил себя уговаривать, забрался в седло и ездил неподалеку, поневоле слушая неторопливый разговор у костра.
– Ну рассказывай, Жанат, как год провел?
– Как передовик производства, за границу ездил!
– Это куда ж?
– В ГДР! По турпутевке!
– Ну и как там?
– Напился как свинья, хорошо было!
– Ну, тебе повезло! А дальше?
– В полицию попал, полицейский спрашивает: «Откуда?» Я говорю: «СССР!» – и отпустил.
– Ну, тогда за Родину! Давай по рюмке!
– А больше ничего не помню!
– Ну неплохо съездил! А утки в этом году много?
– Не очень, но есть. Щуки полно по каналам. Ко мне в юрту когда приедете? Когда барана резать?
– Заедем на днях!
При этих словах я встрепенулся и спросил:
– А можно мне сегодня в юрту? Я же вам в лагере не нужен? – как ни мечтал я об охоте, а кони и юрты поманили меня с необычайной силой, да так, что я готов был даже ружье забросить подальше.
Отец оторвался от стакана с горячим чаем, посмотрел внимательно исподлобья, оценил всю ситуацию разом и вынес вердикт в мою пользу:
– А ступай! Если тебе там интересно – можешь сегодня не возвращаться. Иногда докладывай обстановку.
Я радовался этой порции свободы, как солдат, получивший увольнительную на вечер. Все, что было до этого – поездка на машине, Уральск, степь, – так или иначе было частью моего мира, но лошади, юрты и верблюды – это было еще непознанное, и к этому я стремился всей своей любознательной натурой. Жанат посадил меня перед собой, и мы поехали верхом вдвоем, как нищенствующие рыцари.
Я ведь до этого повидал и бурятские, и монгольские юрты, но казахские отличались от них. Вот это и было интересно! Оказывается, юрта юрте – рознь. В монгольских юртах посередине стоят шесты-подпорки, и форма у купола конусообразная. А у казахов – такая немножко раздутая, как мячик, более мягкая. Что делает казахов казахами, монголов – монголами, а апачей – апачами? Пока я восторженно размышлял об этом, мы подъехали к заветному шатру – дому степных кочевников.
Рядом в загоне блеяли овцы, вокруг бродили стреноженные лошади. Я смотрел на яркие картинки во все глаза. Из дома вышла старушка с пиалкой. Жанат сказал, что по-казахски нужно обращаться к ней «апа» – бабушка. Она налила в пиалку белую жидкость и подала мне. Я поблагодарил по-казахски:
