- Отдохни пока. Я тебя разбужу, если что, - бросила я ему через плечо. – И ты поспи, мой сладкий пирожочек, - обратилась я к малышу, который начал прикладывать голову к моему плечу и минут через десять начал засыпать. Еще минут через десять окончательно заснул и обмяк в моих руках теплым облачком.
- Уснул, - шепнула я, обратившись к Никите, сидящему на полу у кровати.
- Переложим? – подскочил он на ноги и обошел кровать с той стороны, где было нагорожено ограждение из подушек, чтобы малыш не свалился с постели.
- Попробую.
Я подошла к Никите, наклонилась к постели и попыталась уложить Стасика. Но малыш резко встрепенулась, снова начал хныкать и крепко вцепился пальчиками в ворот моей футболки.
- Не выйдет, - поджала я губы.
- А если ты сядешь?
Я попыталась сесть на кровать. Медленно и плавно. Мы с Никитой, кажется, не дышали эти секунды, глядя друг другу в глаза. Стасик не проснулся. Вздохнул только тяжело, будто сделал одолжение мои уставшим за день ногам и, так уж и быть, посидеть мне было позволено.
Затем Никита переложил часть подушек к изголовью кровати и жестами намекнул мне, чтобы я прилегла спиной на подушки.
Медленно, но я закинула ноги на край постели поверх одеяла, пока стоявший рядом Никита страховал сына на тот случай, если тот выскользнет из моих рук.
- Всё, спасибо, - шепнула я, устроившись удобно на подушках. – Ложись поспи. Я серьёзно.
Темные глаза Никиты с такими же темными кругами под ними несколько секунд смотрели на меня и моё предложение скептически. А затем Никита, проведя ладонью по своему лицу и шумно вздохнув, всё же, обошёл постель с другой стороны и аккуратно присел рядом с нами, тоже подложив подушки под свою спину.
- Я спать не буду. Просто рядом посижу, - шепнул он.
- Как хочешь. Я, когда Алиске было столько же, сколько сейчас Стасику, умела даже стоя в душе вздремнуть, хотя в душ шла, чтобы освежиться и взбодриться, - посмеялась я тихо.
- То есть вся ж… жесть ещё впереди?
- Ну-у… - повела я плечом, на котором не спал Стасик. – Первые два зубика мне дались относительно легко. Третий уже сложнее. А вот четвертый пятый и шестой, которые лезли сразу все вместе… Там ни словом сказать, ни матом описать.
- Твою мать! – сокрушенно выдохнул Никита.
Минуты текли одна за другой, ночь за окном становилась всё темнее, а я, блуждая в своих мыслях, мягко поглаживала спящего на мне Стасика по спинке.
Слегка повернув голову в сторону Никиты, заметила, что он тоже не спит и вместе со мной смотрит в темное окно, за которым, по большому счёты, ничего не было видно. Просто темный коридор в мысли каждого из нас.
- Поспи, - шепнула я едва слышно.
- Нет, - тихо выдохнул Никита и зажмурился, чтобы прогнать сонливость из глаз.
- Стасик разбудит, не переживай. Ничего не пропустишь. Или ты боишься, что я его украду? Не доверяешь мне?
- Я доверил тебе самое дорогое, что есть у моего пацана. Так что, можешь быть уверена, я доверяю тебе с первой встречи. Просто ты не обязана с нами нянчится.
Никита улыбнулся и снова посмотрел в окно. Улыбка постепенно померкла на его губах и исчезла даже с уголков губ.
- Прости, что спрашиваю, Никит, но где его мама? Можешь не отвечать, если не хочешь. Я понимаю… - тут же торопливо добавила я и мысленно дала себя подзатыльник за бестактность. – Просто обычно мамочки переживают с малышом все эти «зубные» ночи, а тут ты…
- Она ушла, - просто ответил Никита.
