- Я не люблю, когда люди опаздывают, - его рука легла мне на бедро, и медленно подняла платье до поясницы, оголив ноги выше чулок, - За каждую минуту моего ожидания ты получишь удар.
И тут же резкая боль перехватила дыхание: прут обжёг кожу бедра, а через мгновение накатила новая волна острой боли – видимо, первый удар был дан с большой паузой для осознания всей гаммы ощущений. Виктор совершенно не делал скидку на то, что я первый раз встала под розги, и его рука ничуть не дрогнула, полосуя моё тело влажным прутиком. Это было на самом деле больно, даже откинув эмоции стыда и жалости к себе. Не сдержавшись, я простонала, зажмурившись, и уткнулась в свои руки. Следующие удары не давали времени опомниться, и я закусила губу до крови, сдерживая крик, и только громкие стоны срывались с моих губ в ответ на каждый удар. После десятого удара я не выдержала, и из глаз всё-таки брызнули слёзы:
- Пожалуйста!... Я больше не буду… - громко прошептала я, пытаясь унять дрожащий голос. И тут же ощутила его прохладную руку на своём исполосованном и горящем от боли бедре. Он прижался ко мне всем своим телом:
- Конечно, не будешь! Ты будешь очень послушной, и - хорошей девочкой, - тихо проговорил он мне в самое ухо.
- Да-да-да! – я часто закивала головой, чувствуя, как горячие слёзы стекают ручейками по щекам.
- Умница, - одобряюще проговорил он, - но наказание ещё не окончено.
От его слов ноги подкосились, и я опустилась на колени, едва сдержав отчаянные рыдания, разрывающие меня изнутри. Тут же на пол рядом со мной упала хворостина, и я ощутила сильные руки Виктора: он подхватил меня на руки и понёс в спальню. Подойдя к кровати, он поставил меня на ноги:
- Ложись на живот и жди меня.
Дрожа всем телом, я забралась на кровать и уткнулась лицом в покрывало, пытаясь унять слёзы, душившие меня. Тело, конечно, горело от довольно сильных ударов по моей нежной коже, но гораздо сильнее горело всё внутри меня: впервые в жизни меня избили. Меня - взрослую, состоявшуюся женщину, к которой давно уже обращаются многие люди на «Вы». Эта мысль снова и снова проносилась у меня в голове, обдавая жаром с ног до головы и бросая в дрожь. Было в этом что-то унизительное: быть выпоротой, как школьница, розгами. Стоять, прямо там, в коридоре, полуобнажённой перед едва знакомым мужчиной. Кричать от боли - потому что это была на самом деле порка, а не затейливая игра.
Эмоции смешались, затуманив моё сознание. Унижение. Боль. Страх. И – внезапно – желание. Меня охватило вдруг сексуальное желание такой силы, что всё тело свело отчаянно судорогой. Да что со мной происходит? Что он делает со мной? Он всего лишь выпорол, просто - напросто избил меня розгой, отчего же я так безумно хочу его сейчас?..
Уткнувшись в покрывало мокрым от слёз лицом, я едва не взвыла от противоречивых чувств, раздирающих меня сейчас. Да, в какой-то момент я вдруг ощутила страстное желание просто подняться и сбежать, громко хлопнув дверью, из этой квартиры. Из его фантазий. Из его жизни. Но что-то внутри меня остановило этот порыв, прижав к холодному шёлку, и я так и осталась лежать, распластавшись на его кровати.
Вернулся Виктор. Подойдя к кровати, сел рядом со мной:
- Сейчас будет немного больно, но ты должна потерпеть, иначе завтра ты не сможешь сесть, - и я почувствовала, как его пальцы стали втирать мне в кожу какой-то гель. Если тело горело огнём от боли, то прикосновения его рук были холодными, и меня стала бить предательская дрожь. Одной рукой он нежно гладил и втирал гель в следы от ударов, а второй рукой он лёгким скользящим движением провёл по моему бедру, по внутренней его части, спускаясь к лону. Когда его пальцы коснулись самого сокровенного, моё тело содрогнулось от удовольствия и с губ сорвался лёгкий стон.
