- Это было великолепно… - прошептала я, закрыв лицо руками, стыдясь своих эмоций и желаний.
- Ты просто прелесть! – он чмокнул меня в лоб и ушёл в душ. Едва он скрылся с моих глаз, как всю меня тут же охватила паника: это – неправильно! Так не должно быть. Что он подумает теперь обо мне?! Что я подумаю о себе, в конце концов?! Почему моё тело так предательски реагирует на него? Я нахожусь словно во сне, не в силах что-либо контролировать. Он бросает моё тело, как котёнка, на волны страсти и возбуждения, а сам наслаждается моими робкими попытками удержать контроль над собой, чего у меня, конечно же, не получается.
Я сорвалась с кровати и судорожно начала собирать одежду с пола, торопливо натягивая её на себя. Возбуждение уже прошло, и всю меня била крупная дрожь стыда и паники. Едва я села на кровать, чтобы натянуть трусики, как тело пронзила неприятная боль от выпоротых ягодиц. Но это было не единственное сильное ощущение. Едва я ощутила боль, как снова волна желания накрыла меня. Я тихо охнула, и вскочила с кровати, не решаясь больше сесть и натягивая трусики, стоя на полу.
Виктор вышел из душа, когда я, натянув платье, растерянно стояла возле кровати.
- Что-то случилось? Какие-то проблемы дома? Или ты торопишься? – задавал он вопросы, спокойно подходя ко мне.
- Нет… То есть да… - внезапно севшим голосом произнесла я, задёргавшись и приглаживая волосы, пытаясь навести на голове хоть какое-то подобие порядка, - В смысле - дома всё хорошо, я не тороплюсь, но… Ты можешь меня подвезти до машины? – спросила я, не поднимая на Виктора глаз.
Он подошёл вплотную и приподнял моё лицо за подбородок, вглядываясь внимательно в глаза:
- Отвезу обязательно, но после того, как ты мне ответишь, что случилось.
- Я не знаю… Я не понимаю… - залепетала я, опуская взгляд, - Мне стыдно… Это всё – неправильно. Так не должно быть…
Он убрал руку с моего подбородка и сел на кровать.
- Присядь, - провёл рукой по месту рядом с собой.
Я шагнула было к кровати, но тут же вспомнила: едва я сяду, как ощущения изменятся, и адекватно соображать я уже не смогу, поглощённая волной желаний. Ещё, чего доброго, сама накинусь на Виктора… Поэтому лишь пролепетала, опустив глаза:
- Можно, я постою…
Он усмехнулся, и проговорил:
- Да, конечно, - несколько мгновений он просто рассматривал меня, а когда заговорил, голос его был твёрдым и уверенным:
- А почему ты считаешь, что ЭТО неправильно, и так не должно быть? Разве тебе не понравилось? – как-то безразлично спросил он, не сводя с меня внимательных глаз.
- Понравилось… - едва слышно прошептала я, стыдясь своих слов и признания.
- Тогда почему же ты считаешь, что это – неправильно? Мы оба – взрослые люди и здесь находимся по обоюдному желанию. Ты получила удовольствия. Я получил удовольствие. Так что в этом плохого?
- Но… - хотела перебить его я.
Виктор тут же поднял руку, прерывая меня:
- Что – «но»? Тебе нравится трахаться раз в неделю с выключенным светом в позе «номер один»?
- Нет! – я тут же замотала головой, - я далеко не монашка, и я совсем не это имею ввиду… - торопливо заговорила я.
Он снова встал, подойдя ко мне вплотную:
- Я могу привести тебе сотню примеров, когда люди живут вместе друг с другом очень много лет: спят, едят, ездят в отпуск, растят детей. Но по большому счету эти люди не знают друг друга. Потому что боятся признаться в своих желаниях даже самому близкому человеку – даже самому себе – потому что это – «не правильно». А кто определил – что «правильно», а что – «нет»? Зрелый человек — тот, кто наблюдал себя и нашёл, что для него правильно и неправильно; что хорошо и что плохо. И благодаря тому, что он нашёл это сам, у него есть огромный авторитет: даже если весь Мир будет говорить что-то другое, для него ничего не изменится. У него есть собственный опыт, на который он может опираться, и этого достаточно. От ошибок никто не застрахован. Но при этом нет правильного и неправильного. Есть "своё" и "не своё". Этими критериями и руководствуйся.
