Сесиль – выдуманное имя, взамен Кати. Севшая в авто на полчаса позже оговоренного времени, она была еще лучше, чем на фото ее аккаунта, и излучала столько радости и секса, что можно было никуда не ехать, а предаться соблазнам прямо на месте. Милая и энергичная девушка светилась позитивом, он из нее просто вываливался. Волнистые волосы, Сена, Париж, Сесиль, ммм… – она была воздушна. Но мою эйфорию прервал резко ударивший в нос аромат, больше походивший на одеколон. Гиперактивная брюнетка с волнистыми волосами очень сильно пахла каким-то парфюмом.
– Привет! Катя!
– Узнал, Алексей! В жизни ты куда приятнее, чем на фото. Признавайся, – улыбаясь прямо в глаза, продолжал я, – где твои тараканы? Скажи, разбиваешь сердца влюбившимся по уши? Сердцеедка – не лучшее хобби, скажу тебе.
– Неет! – засмеявшись, ответила Катя. – Очень люблю рисовать! Какие у тебя увлечения?
– Лечу маленьким собачкам их маленькие лапки, – мурлыкал я, продолжая все так же улыбаться и смотреть в огромные карие глаза Кати.
– Будьте серьезнее, Алексей!
– Как раз сегодня хочется побыть дурачком в вашей компании.
– Вы хотели бы уравновесить наши интеллекты? – смеясь, ответила брюнетка.
– Хотел бы оценить свои шансы.
В этот момент у меня сперло дыхание и жутко запершило в горле от разъедающего слизистую парфюма Катерины – по всей видимости, бабушкиного «Красного Октября». Такого количества ароматного удовольствия пережить я не мог. Глаза налились кровью и вот-вот должны были лопнуть. Кашель перерос в череду удушения и был чреват асфиксией. Было бы нелепо умереть на первом свидании. Хотя это был плюс для Сесиль. Она бы в своем аккаунте так и написала: «Обворожительна и опасна». Или вот так: «Мужчины просто умирают от моей красоты». Шутки шутками, а окно я все же приоткрыл.
– Немного душновато, – оправдывался, виновато улыбаясь. И буквально засунул в образовавшуюся скромную щель нос, пока Сесиль ковырялась в своей сумочке, – видимо, искала, чем еще можно побрызгать. Как жаль, что не взял сигарет, а то можно было бы оправданно открыть окно полностью, не оскорбив девушку. Да что там окно, можно было бы все окна открыть, беспокоясь за ее здоровье, – пассивное курение гораздо вреднее, чем активное, и куда опаснее одеколона. Но сигарет не было.
– Едем в ресторан?
– Хорошо, – ответила веселая Сесиль.
– Давай тогда в ближайший, – я чувствовал, что уже умираю.
– Есть итальяяянскииий, – растягивая слова, Сесиль вытягивала воспоминания из отравленного интоксикацией мозга, – но он на Профсоюзной.
– Давай, что ближе! – переживая, что не доживу, торопил ее.
– Есть торговый центр, быть может, там? – виновато ответила брюнетка.
– По-любому, там есть все то, что нам нужно. Стол и стулья, – набрав воздуха, ответил шутя, выдавливая улыбку.
Торговый центр был спасительным оазисом от этой капсулы без кислорода. В горле быстро пересохло и жутко хотелось пить. Видимо, организм быстро отреагировал на отравление и старался через почки вывести «Красный Октябрь». Нужно было срочно долить баки жидкостью. Еще на парковке мне мерещилась пара светлого пива. Два вытянутых стакана с золотым напитком, украшенным белыми шапками из пенных облаков, миражом маячили на поворотах. Я невольно сглотнул. Сесиль что-то минут десять рассказывала, но ее уже не слышал. Мы быстро поднялись.
– Здравствуйте! Могу вам предло… – начала было девочка на ресепшене. Но поняв, что на нее никакого внимания не обращают, побежала за нами.
