– А ты, получается, – у меня вырывается нервный смешок, – делаешь все за троих?
– Получается, что так, – звучит спокойный ответ.
Снова звенят инструменты. Раздается тихое похрустывание и долгий мучительный стон старика.
– Сожалею, Алонт, но умирать вам пока что рано…
Альд принимается бормотать смутно знакомое заклинание. Вслушиваясь в эту причудливую скороговорку, я понимаю, что это исцеляющие чары.
Точно. Их подселенец использовал для лечения истерзанного упырем мальчишки – еще по осени. Как же давно это было…
– Шиз, перераспредели энергию, направь ее мне. Похоже, у кое-кого появились иные планы на посмертие.
Чувствуя, как возвращается нервная дрожь, я выбрасываю из головы все посторонние мысли и концентрируюсь на изменении потока. Задача оказывается неожиданно сложной. В какой-то момент у меня возникает ощущение, будто чьи-то сильные и цепкие руки держат мои запястья, я вздрагиваю и пытаюсь вырваться и…
…обнаруживаю себя в дальнем углу комнаты, под самым потолком. А внизу…
Ох, Шиза, отвернись, не надо на это смотреть.
…огромная лужа крови, в которой лежит изрезанное тело…
Я не могу отвернуться. Меня охватывает странное оцепенение, а внутри – ледяная пустота.
…нависающий над ним Альд небрежно отряхивает руки, и крупные алые капли разлетаются…
С хрустом сломанных костей я навзничь падаю на пол. Острая боль в моих многострадальных ногах выжигает чувство оцепенения и грубо разрывает энергетическую связь. Я почти ничего не чувствую, а вот Альду, судя по раздраженному шипению, не слишком приятно.
– В такие моменты мне не дает покоя вопрос, – даже в таком состоянии он умудряется язвить, – как ты, такая впечатлительная, вообще решилась стать некромантом?
Какой красивый потолок. Эти трещинки наверху просто прекрасны в своей непохожести на потеки крови.
– Как будто у меня был выбор, – мне становится смешно, только смех этот – горький. – Хотя – да, он у меня был. Либо я занимаюсь магией, либо продолжаю чахнуть и в конце концов умираю.
Мне не хочется подниматься, ведь так я опять увижу…
– И если уж говорить о впечатлительности, то одно дело – разрывать на части тварь, которая пытается тебя убить.
Мой голос звучит, словно откуда-то со стороны. Он дрожит, будто я сейчас разревусь от ужаса и отвращения, что, конечно же, невозможно. А вот перегрузка из-за переутомления – очень даже возможна.
– А совсем другое, – продолжает звучать мой голос, – пытать беспомощного обессиленного старика, надеясь сделать из него разумную нежить без его на то согласия. Это… ужасно. Я так… не могу…
С этими словами я неловко приподнимаюсь и снова вижу распростертое тело. Опять меня начинает трясти.
– Еще одна причина, почему я спросил тебя дважды, – в ответе Альда причудливо сочетаются ледяной тон, печаль и бесконечная усталость. – Если в первый раз ты не знала, что я собираюсь делать, то уж во второй… – он пожимает плечами и касается окровавленными пальцами лба сэра Алонта.
Я медленно поднимаюсь в воздух, усилием воли отрешившись от происходящего вокруг и сосредоточившись на собственных ощущениях. Магический поток проходит через мое тело без потери мощности, но довольно нестабильно. Плохо, если вдруг Альду понадобится много сил и быстро. Надо бы возобновить подпитку и…
– Выйди, – неожиданно приказывает лич, вырывая меня из уютных глубин самоанализа.
– Что? – непонимающе переспрашиваю я.
– Сейчас наступит самая ответственная фаза, – терпеливо поясняет Альд. Он тянется через лежащее перед ним тело и что-то пишет пальцем прямо в луже загустевающей крови на полу. – Я слишком устал для того, чтобы одновременно контролировать умерца и успокаивать тебя.
