Думала: «Ума мне не занимать.
И когда мне подвернётся пища,
Надо всё всегда нам знать:
И зверей, и птиц – их тыща.
Вот она, пища, на помин легка,
И явилась, как мысль, мягка.
А над ней ворона тут летала,
Она ворону хорошо знала.
– Лисонька, что здесь кукуешь?
И какие тут дела маракуешь?
– Да вот, жалко – тут такая весть –
Нечего мне стало есть.
Сыра круг я от судьбы раз получила,
Помыть хотела, да в воду уронила.
И теперь он плавает, как та луна,
Я тоской о нём полна.
Я б сама, да у меня болит спина –
Молодые же ушли те времена.
Ты слетай, возьми и принеси,
Пополам поделим, ты смотри – не коси.
– Хорошо, я мигом обернусь,
Заодно в водичке окунусь.
Летит и думает: «Что я, дура?
Умная лиса – она надутая фигура.
Сейчас я сыр схвачу –
На тот берег улечу.
Всё до крохи съем,
И что лису я обманула,
Будет о том много поэм,
Хоть она свою тут линию всё гнула,
Но, как в народе говорят, Федула.
Не то что там басню написали,
Как у моего предка крали,
Говорить теперь все будут: «Обманута лиса»,
Хохотать все горы эхом и шептать леса.
И поднимется у родичей всех голова,
И какие будут мне хвалебные слова…»
И она нырнула в воду –
Потеряла воздух и свободу.
И намокла – стала там тонуть,
Но сумела прежде всем шумнуть:
– Караул! Спасите вы меня!
И в воде – плеск и возня.
– Говорили, что, вроде бы, поумнела –
Любое сделает дело.
Прежде чем каркнуть, лапой сыр берёт,
Как пророк, знает всё наперёд.
А мне, с моим умишком,
Не разгуляешься слишком.
Но хоть в теле боль и ломота,
Плыть придётся к ней – какая скукота!
Хотела мне отомстить,
Лучше то ей забыть.
Обмануть лису – меня!
Лучше бы боялась, как огня.
ОБЕЗЬЯНА И КРАБ
Раз сидела у моря обезьяна,
Жизнь она вела свою так рьяно.
И сейчас тут взирала на волны –
Счастьем груди были полны.
А тут краб её узрил,
Подполз к ней и заговорил:
– Ты завидуешь мне, что панцирь есть,
И горишь от зависти, как в огне.
Ты завидуешь мне даже во сне.
Да, завидна для тебя эта весть,
Тут она его легонько оттолкнула.
Задремав, чуть не уснула.
И снова подполз краб к ней.
– Завидуешь, что у меня есть десять ног, –
Речью удивил своей,
Только это и мог.
Она сильней его тут двинула,
Непечатный же сказала слог,
Далеко его откинула –
Он не устыдился, хоть чуть не оглох.
Третий раз направил к ней свой путь,
Разозлил её тем, и не чуть-чуть.
– Ты завидуешь, что у меня есть клешни
И глаза навыкат, как вишни?
Та схватила краба в ярости –
Появилась сила в старости!
Отшвырнула – совершил он полёт,
Только не гудел, как вертолёт.
– Вот, теперь в полёте млею,
Пусть завидует, что я летать умею.
Есть же люди в этом мире,
Конечно, так умны и далеко не сиры,
Считают, что завидуют все им,
Даже если белый свет не мил.
ЛИСА И СЫН
Невесёлая идёт лиса с базара
И несёт увесистую сумку в лапах.
Сын идёт – ест пирожочек с пыла – с жара,
Мать – от тяжести вся в сапах.
– Мама, ты маленечко повремени,
Шаг убавь и отдохни,
Перекинь авоську ты в другую руку –
Пусть не испытывает эта муку.
Мать послушала совет –
Слова не дала в ответ.
Молча перекинута авоська –
Донесёт и не развалится небось-ка.
Тут спросил родной тот сын,
И вопросом разогнал ей сплин:
– Что, маманя, легче стало? –
– Сынок, сердце… Воздуха мне мало,
Дожила – мне выросла отрада,
Это за труд мой награда.
Матери тебе не жаль,
У тебя не сердце – сталь.
Оттого на сердце тяжело
И печально – невесело.
Лучше нам таких и не рожать,
Кабы всё то можно было знать...
ГОЛУБЬ И ГАЛКА
Раз мужичок с базара вёз кувшин,
Он упал – разбился.
