«Вот так и рушатся мечты» – подумала Инесса, – «Именно из такой ткани я хотела платье себе…».
Инна притворилась безразличной, положила себе в тарелку котлету, толчёнку. Мама села с ней за столом рядом:
– А ты-то уже придумала себе фасон на выпускной? И ткань какую? Давай-ка пофантазируй… Я предлагаю что-нибудь беленькое…
– Мама!… – Инна посмотрела на мать, – Я хочу в синем шёлковом, длинном, чтобы оно было такое…
– Ну, вот и славненько?! – и как встрепенулась, – Ой! Лиля Сергеевна сказала, а ей Виолетта, что тебя сегодня в учительскую вызывали… Ты что-то скрываешь?
– Мам!…Да, недоразумение…
Инна уже доела котлету, быстро ополоснула тарелку, чмокнула мать в щёку и убежала в свою комнату. Клавдия только и успела крикнуть вдогонку дочери:
– А над фасоном подумай…
Инна переоделась, села за уроки, что-то написала в тетради. Прочитала. Вытянула правую руку на столе, уложила на неё голову и, задумчиво глядя в учебник, представила перед собой Альбера, слыша его удивительный голос.
Инна встала из-за стола, подошла к футляру со скрипкой, открыла его, погладила скрипку ладонями и обернулась к зеркалу, встроенному в дверцу платяного шкафа. Встала в позу с воображаемой скрипкой и начала изображать игру на скрипке, разглядывая своё отражение. Потом подошла ближе к зеркалу и тихо произнесла:
– У него были такие ясные глаза…
Инна закрыла глаза и представила, как, уходя, она насмелилась и спросила у Альбера:
– А какие глаза тебе нравятся?
И он ответил:
– Твои…
На следующий день в музыкальной школе Инна доигрывала последние такты, как дверь в класс приоткрылась и Инна увидела просунувшуюся голову Альбера.
Инна вытаращила удивлённые глаза, а Альбер жестами показал, что он её ждёт.
Преподаватель постучала по столу ручкой и прикрикнула:
– Закройте дверь… Инна, Инна, поработай над второй частью. Всё-таки там надо добавить акцента на сильных долях… А остальное замечательно. Думаю, что этот Марш тебе можно выставить на поступление.
Инна махнула утвердительно головой, спешно сложила нотные партитуры, скрипку:
– До свидания, – произнесла быстро и побежала чуть не вприпрыжку по длинному коридору музыкальной школы, к выходу. Остановилась около входной двери, отдышалась, и открыла дверь.
Альбер стоял около джипа, и увидев Инну, помахал ей рукой. Инна направилась к машине, и Альбер галантно открыл перед ней дверцу.
– Может, немного покатаемся? – предложил Альбер, когда уже завёл машину.
Инна утвердительно кивнула.
– Ты всегда так мало говоришь, больше молчишь… Мне даже на уроках было интересно – какой у тебя голос…, – проговорил Альбер, поглядывая на Инну, – А что у тебя – скрипка или альт? – Альбер глазами показал на футляр, лежащий на коленях Инны.
– Это скрипка. Альт больше размером.
– А они чем ещё отличаются? – продолжил допрос Альбер.
– Высотой тона. Голос альта ниже, чем у скрипки. Ну, это, как мужчина – альт, а женщина – скрипка.
– И что, женщины на альтах не играют?
– Ну, почему же… Грига я играю на альте, а Бизе на скрипке…
– Бизе? Это что за музыка?
– Бизе – композитор. Я играю его Адажиетто из оперы «Арлезианка» и «Марш Тореадора» из «Кармен».
– А у тебя есть любимое произведение?
– Много что нравится… Ну, вот «Марш Тореадора», наверное, больше…
– Я всю жизнь мечтал услышать вот так близко, как ты сидишь, скрипку.
Инна смущенно опустила глаза. Альбер следил за всеми жестами Инессы и улыбался уголком губы.
