«Вот и хорошо! Вовремя жадность твоя мозги твои опередила. У меня теперь возможностей только прибыло» – довольно заключил Коваль.
– Даже не знаю, Лёва, что тебе сказать. Расстроен я. Честно, не ожидал… от умного человека!.. И вдруг, такая… вот слово даже не могу подобрать… Давай так: сейчас я тебе больше ничего говорить не буду. И ты помолчи… Лев Николаевич! Помолчи! Сиди, молчи и слушай… Я теперь должен всё это ещё раз взвесить… обдумать. Сам понимаешь, сколь надёжный и одновременно порядочный человек мне нужен… я уже не говорю о том, насколько он должен быть предан лично мне. Помолчи, Лёва! Не надо тебе вот сейчас больше ничего говорить! Сейчас от тебя ничего уже не зависит. Будет так, как решу я!.. А мне теперь нужна пауза. И так, если завтра до 10 утра приезжает ремонтная бригада – значит всё пойдёт дальше как мы и договорились… если нет, то это будет означать, что ты не сможешь оправдать моё доверие… и заработать деньги, большие деньги. Молчи, Лев Николаевич!.. Иначе безвозвратно всё только усугубишь. Сейчас я уйду. Ты меня не провожаешь! Сиди и думай… Можешь, конечно, чтобы время зря даром не терять, “погуглить” и поискать информацию по этой специальности… Если конечно она тебя заинтересовала просто как таковая, – закончив говорить, Коваль сделал очень умные и предельно усталые глаза, несколько секунд изучающе смотрел на убитого горем Челнокова, потом встал с дивана и вышел из квартиры, не прикрыв за собой входную дверь.
«Вот дурак! Ну что меня дёрнуло?! – хмуро размышлял Челноков, продолжая сидеть на диване и даже не помышляя закрыть дверь, хотя бы даже для того, чтобы устранить возникший сквозняк, пузыривший занавеску на окне. – Такое предложение!.. Такие деньги!.. Хорошие деньги. Чортов ублюдок ты, Коваль!.. Ну, он-то ладно, а ты-то, Лев! Ведь сидишь на мели! А тут такое предложение и ты его… Ой, дураак!.. Из-за бабы!.. Да и баба-то не то чтобы уж совсем уродина… Обычная. И у меня такие попадались… Может, конечно, не совсем такие, но… Да нормальная баба, чуть полновата и всех делов… А за такое бабло я готов хоть каждый день “Виагру” принимать! Вот тут, кстати, ты молодец Лев! Из любого положения можно найти выход и выкрутиться. “Виагра” – это очень хорошо… и если всё-таки этот проныра решит сделку делать, то “Виагра” будет решением проблемы… А что значит – он решит? Надо позвонить и убедить!.. Нет, так не годится – звонить не велено. Но ведь что-то же надо делать!.. А что делать?.. Только не сидеть и не гонять за неудачу… Работать! Готовиться и быть готовым доказать свою способность сделать эту сделку так, как на это рассчитывает этот…» – Лев Николаевич решил на всякий случай не обзывать Коваля, он встал с дивана, тщательно прикрыл входную дверь и присел к компьютеру. Из-за стола он больше не вставал даже для того чтобы налить себе хотя бы чая. Он читал труд какого-то психоаналитика, посвящённый его реальным практикам; одновременно с чтением Челноков непрерывно делал упражнения для пальцев, найденные им в пособии для массажиста. Спать он лёг в пять часов утра, заведя будильник на половину восьмого…
Коваль вышел из подъезда в великолепном расположении духа. Сев в машину, он опустил стекло, отделявшее его от водителя, неожиданно для себя извинился перед ним «за столь долгое ожидание на этой неимоверной жаре» и добрым голосом распорядился:
