Риккардо лежал в своей постели такой же белый, как простыни.
– Риккардо, ― я взяла его за руку, ― как ты?
– Хорошо. Доктор сказал, что ты спасла мне жизнь, ― он говорил так тихо, что мне пришлось наклониться к самому его лицу.
Как же сейчас он был похож на Карло!
– Умоляю, прости меня!
– Не плачь, это просто случайность. Это я должен извиняться перед тобой, перед ним. На самом деле ты была права, во всем, только я боялся признаться себе в этом.
– Риккардо, я оставляю вас.
– Нет!
– Молчи. Я уеду, уеду так далеко, что вы больше никогда не услышите обо мне. Прошу, люби его так же сильно и… напиши, наконец, свою оперу, он так ее ждет! ― улыбка тронула мои губы, но из глаз текли слезы.
– Роксана!
– Прощай. И знай, что я люблю вас обоих.
Карета увозила меня на причал, где стоял огромный корабль, потом дорога, дорога… Снег… Как много здесь снега! Я уже забыла, как он выглядит. По ночам на постоялых дворах топили камины, чтобы согреться, но ничто уже не могло согреть мою замерзшую душу…
Графиня Альбертино приняла участие в моей судьбе. Мне были предоставлены всевозможные средства для дальней поездки в Англию. Слуги, карета, запас продуктов, теплые вещи… Каким ничтожным было все это для моей души, которой сейчас требовалась только капелька тепла. И более всего на свете меня терзали мысли о Карло.
Несомненно, он очень сильный человек и должен справиться с этим. Он должен знать, что я все так же люблю его. Это, наверное, не было предательством? А что это тогда, мой побег?
Карета мерно покачивалась, увозя меня далеко-далеко, туда, где я никогда не буду счастлива.
Я больше не увижу его. Зачем мне тогда мои глаза? Я не услышу его, зачем же мне жить? Зачем меня везут на край света, ведь и там я не смогу не думать о нем…
Накануне той нелепой ссоры мне снился мой сон. Я падала из-под купола церкви. Невозможно долго падала, а на меня смотрели лица ангелов, все они были похожи на моего Карло. Внизу стояла толпа вельмож, их белые парики дрожали в такт их громкому смеху. А я все не могла упасть…
Болезненная усталость сморила меня, и я боялась вновь увидеть тот страшный сон. И бесконечная дорога, дорога в никуда…
Доктор дал Карло успокоительное, и когда он открыл глаза, было совсем темно. Не зажигая свечи, он пробрался в комнату брата и, как в детстве, устроился на кровати подле него.
– Малыш Карло, ― Риккардо обнял его, несмотря на боль в боку.
– Тебе больно?
– Уже нет. Пустяк, не переживай, через пару дней все пройдет.
Они долго лежали молча, пока Риккардо не услышал:
– Она уехала. Навсегда.
– Она слишком тебя любит, чтобы уехать навсегда.
– Я видел ее письмо… Риккардо, куда она могла уехать?!
– Не знаю. Но мы найдем ее, слышишь? Обязательно найдем! Я тебе обещаю! Мы поедем с тобой, куда захочешь, в Рим, в Неаполь, в Вену, в Дрезден. Ты хочешь к Генделю? Я отвезу тебя к нему. Ты будешь петь в Ковент-Гардене!
– Я больше никогда не буду петь…
Риккардо прижал несчастного брата к себе. Что еще он мог сделать?
― Панна, панна, откройте глаза! Она не слышит… Принесите дров.
Вокруг была какая-то суета, шум, возня… Господи, как хотелось тишины!
– Она простудилась, наверное, ― голоса вокруг меня не затихали. ― Дайте, я посмотрю!
Чьи-то холодные, как лед, руки коснулись моего лба.
– У нее жар.
– Вы можете помочь?
– Я дам ей хины, наутро посмотрим.
Они говорят обо мне? Как же жарко!
Я сбросила с себя меховую накидку, которую тут же вернули на место.
