Мы были советскими спортсменами - страница 8

В это время игра в хоккей с шайбой была на пике своей популярности. В городе даже появилась своя хоккейная команда «Вымпел», показывавшая неплохие результаты. Мы с отцом ходили болеть за междуреченских хоккеистов на городскую хоккейную арену, деревянную коробку с трибунами, построенную возле кинотеатра Кузбасс.

После холодной и продолжительной зимы наступила солнечная, весёлая сибирская весна. Старшие ребята подрабатывали, скидывая снег с крыш городских пятиэтажных домов, и все старались не ходить близко к зданиям, чтобы избежать падения огромных сосулек на голову.

В нашей с сестрой комнате, выходящей окном на юг, на подоконнике мама, как обычно, поставила коробки с землей и посаженными в них семенами помидоров. Она их сажала уже в конце апреля и высаживала в огороде на нашей даче только тогда, когда заканчивались холода. Помидоры все равно не успевали покраснеть за короткое сибирское лето, и мы их собирали зелёными до первых осенних заморозков. Затем родители их аккуратно раскладывали в нише под диваном, и они постепенно в ней доспевали, становясь сначала жёлтыми, а потом красными.

Парни из нашего двора с нетерпением ожидали ежегодный праздник встречи весны. На этой ярмарке городские власти организовывали различные конкурсы и игры. Одним из самых популярных был конкурс, на котором нужно было влезть на вершину пятиметрового деревянного столба, облитого с вечера водой, превращавшейся за ночь в лёд. Организаторы не скупились на подарки, которые они подвешивали за крючок и поднимали с помощью небольшой лебёдки, закреплённой на вершине.

Наиболее ожидаемым и желанным призом был ключ от двухкомнатной квартиры в новом доме. Об этом обычно объявляли в самый разгар весеннего праздника. Посмотреть на это зрелище спешили все участники ярмарки.

Подняться по обледенелому столбу было очень непросто даже с помощью подставляющих плечи друзей, но ещё сложнее было пробиться к нему через окружающую толпу подвыпившей молодёжи, пытавшейся использовать свой шанс.

Уже в начале мая снега во дворе почти не осталось. Лишь в местах, куда не доставали солнечные лучи, виднелись его остатки. Они были посыпаны черными крапинками золы, выброшенной возвышающейся над нашей общей котельной двадцатиметровой кирпичной трубой.

Майские праздники прошли, и в школе на уроках я больше поглядывал в окно, чем на классную доску. Нестерпимо тянуло на улицу и в душе установилось радостное предчувствие надвигающегося чуда. Цвета вокруг стали ярче, предметы контрастнее. Одноклассницы в школьной форме с укороченными по последней моде платьицами казались какими-то необыкновенными.

Хотелось выбежать на школьный двор и закричать во всю глотку что-нибудь весёлое или, как в стихотворении Андрея Белого, запустить в небеса ананасом! Кстати, в то время ананас я видел только на картинке, и он мне представлялся тогда совершенно несъедобным атрибутом буржуазного общества. У меня он ассоциировался с кратким революционным, плакатным призывом Маяковского:

«Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй!»

В нашем дворе опять послышалось звучание шестиструнных гитар, сопровождающих дворовые песни. После школы я вышел во двор и подошел к столу, где резались в настольный теннис пацаны из дома напротив.

Играли на вылет. Проигравший уступал своё место следующему и занимал снова очередь. Дольше всех держался однорукий Колька Спицын, который держал ракетку тремя оставшимися пальцами левой кисти. Три года назад он стал жертвой несчастного случая. У него каким-то образом оказался шахтерский капсюль-детонатор, который он попытался разобрать. Детонатор разорвался у него в руке, оторвав одну руку по локоть и два пальца на другой.