Мы не скажем маме - страница 30

Тем временем рука Марка теми же скользящими движениями ползёт вниз по коже, пальцы ныряют под резинку шортиков… И тут же исчезают.

– Млять, – тихо констатирует Марк. В его голосе слышится недовольство, разочарование. Это не просто ранит, а по настоящему убивает меня. Едва сдерживая слёзы, я хочу перекатиться на другой край кровати и попросту сбежать, но мужчина резко хватает меня ручищами и разворачивает к себе лицом.

Я с удивлением замечаю, что он, по всей видимости, уже вставал. На нём домашние шорты чуть ниже колен и простая хлопковая футболка. От него едва слышно пахнет дезодорантом или гелем для душа, но больше чистотой, из чего я делаю вывод, что Марк успел принять душ.

Внимательно вглядываясь в мои глаза, он, тщательно подбирая слова, медленно выговаривает:

– Почему ты не остановила меня, Настя? – Я молчу, чувствуя, как жар заливает лицо, шею, даже кончики ушей. – Ты вообще понимаешь, что я мог сейчас стянуть с тебя эту чёртову пижаму и… Понимаешь?!

Я молчу. А что мне остаётся? Не рассказывать же ему, как мне приятны его прикосновения. Что они необходимы мне, хотя я не могу, не должна об этом мечтать.

– Ты понимаешь, Настя? – спрашивает он, повышая голос. Я лишь поджимаю губы и крепко зажмуриваюсь. – Ты понимаешь, как действуешь на меня? Я даже во сне не могу себя контролировать! Понимаешь, что ещё мгновение и я бы уже не захотел останавливаться? Ты понимаешь, какой скандал из этого бы вышел? Как, по-твоему, на это отреагирует твоя мама? Ну что ты молчишь?

А что говорить? Я испытываю угрызения совести, ругаю себя последними словами за то, насколько я плохая дочь, но это не отменяет моих чувств и жажды его внимания, его прикосновений.

– Мы не скажем маме, – шепчу я. Жалкая девчонка! Ещё умолять начни!

Он тяжело и обречённо вздыхает.

– Посмотри на меня. Пожалуйста. – Я осторожно открываю глаза. Марк выглядит уставшим. Меж бровей пролегла глубокая складка, уголки губ опущены вниз. – Не могу сопротивляться.

С этими словами он приближается ко мне.

– Что… Что вы делаете? – спрашиваю у мужчины. Сердце отбивает в ушах частую дробь; за этим шумом я с трудом различаю ответ Марка.

– А на что это похоже?

Расстояние между нашими губами стремительно сокращается до считанных миллиметров. Горячее дыхание обжигает меня ароматом ментола и чего-то ещё – дикого, животного. Страсти, похоти, вожделения.

Я вдруг отчётливо понимаю: ходьба вокруг да около, игры и шутки кончились. И это внушает если не страх, то опасения.

Что будет происходить между нами дальше? Как?

Ведь он прав: мать придёт в ярость. Будет скандал. Не просто скандал, а настоящий армагеддон. Мама никогда не простит мне такого предательства. И Марку тоже. Расскажет ли он ей? Признается ли? А вдруг решит смолчать, сделав меня своим маленьким грязным секретиком? И что я буду делать, если, в конечном итоге, останусь совсем одна, запертая в четырёх стенах?

Кажется, только сейчас я в полной мере осознаю все последствия происходящего и понимаю, что не готова ни к чему из этого.

– Нам нельзя. Маме это не понравится, – испуганно пищу в полное решимости лицо Марка.

– Маме? – усмехается он. – Мы не скажем маме…