- А ты им не был?
- Был, конечно.
Был. Кому-то это даже нравилось, например Алисе… Вот только Алиса свалила, когда меня избивали на глазах у половины курса, а Зоя… Светлячок тогда осталась.
Каждый раз воспоминания о Зое вызывают болезненный спазм.
Отбрасываю вилку, откидываюсь назад. Чёрт…
- Что случилось?
Зоя случилась. Опять случилась Зоя. Вспоминаю ее золотые волосы… Сейчас эти локоны лежат в столе у Тамерлана. Она отрезала их прямо у него на свадьбе. Эта чудовищная свадьба бульдозером нас всех распахала…
- Илик, если ты закончил, я могу сварить кофе, или чай сделать?
Я хочу рассказать о Зое, но… я не готов. Не готов пока.
- Если можно – сделай чай и…принеси в комнату, пожалуйста.
- Хорошо.
Нет, не хорошо… зря я попросил ее прийти в комнату, очень зря…
***
- Вкусно пахнет чай.
- Это чабрец. Ваша Айна заваривает.
Айна, домработница брата, она у него уже несколько лет, для Тамерлана Айна больше, чем сотрудник, она как член семьи. Он ее уважает.
Раньше я не понимал этого его отношения к персоналу. Они… обслуга, я думал так. Мама постоянно меняла домработниц, ее все не устраивали, в конце концов стала просто нанимать девушек, убрать дом, готовила сама.
Уже переехав к Тамерлану, слушая как он обращается и с горничными, и с хозяйкой – так он сам называл домработницу – я стал многое понимать.
Брат вел себя с людьми правильно. Это я был… реально был мажорчиком. Ничего из себя не представляющим.
Я вот и с Надеждой веду себя как последний… придурок. Она, наверное так обо мне и думает.
Хотя… если бы думала так, стала бы со мной целоваться?
- Почему ты меня целовала?
- Что? Ой…- понимаю, что что-то случилось.
- Обожглась?
- Нет, немного…
- Немного? Врешь ведь? Покажи… о чёрт…
Покажи! Додумался… блин… Сколько времени прошло, а я все еще забываюсь иногда.
- Извини, Илик, правда чуть-чуть попало на руку, не больно…
- Дай…
- Что?
- Руку дай…
Ее ладонь осторожно ложится на мою, подношу к губам.
- Тут?
- Да… не больно, правда…
- Я знаю, как не больно обжечься… на лицо моё посмотри.
Говорю сухо, а сам… сам тихонько дую на кисть ее руки. И слышу ее дыхание, которое становится более резким, отрывистым.
- Не надо, Ильяс, уже… все прошло…
Не надо! Ей не надо, а мне… мне очень надо!
Прижимаю губы к коже, Воробушек тихо ахает, пытается забрать у меня руку, а я притягиваю ее ближе. Ближе… Чёрт…
- Иди ко мне…
- Не надо, Ильяс…
Сам знаю, что не надо! Совсем не надо! Это лишнее. Мы чай собрались пить, и…
И я все-таки притягиваю ее к себе, игнорируя все замечания, отказы, просьбы. Она нужна мне, нужна рядом, очень, очень близко.
Просто обнимаю ее, продолжая целовать ладонь.
Мне, наверное, больше ничего и не надо.
Кусочек рая в моем аду. Рая, который я не заслужил.
Не заслужил, да, но отказаться просто нет сил…
- Ильяс…
- Молчи, прошу тебя, просто… молчи.
Обхватываю ее голову, прижимаюсь к губам и…
Телефон вибрирует на столе. Закон подлости. Почему я его не вырубил?
- Дать телефон?
Надо отказаться, пусть звонит! Пусть хоть обзвонится! Но…
- Это Тамерлан, Илик, ответишь?
- Да, брат. Что?
Слышу глухой голос брата.
- Поздравь меня. Сын родился. Назвал его в честь нашего отца. Александром.
Александр. Сын. Назвал в честь нашего отца! Сына этой… этой гадюки, семья которой виновата в том, что я калека, что отец в могиле, а Тамерлан…
Выключаю телефон, бросаю его на кровать. Предательские слезы подступают. Это я во всем виноват! Я! И в том, что наследником брата теперь будет этот ублюдок паршивый!
