Лютер поправил ремень, перетягивающий его грудь по диагонали, и поднялся на ноги. Недавно он закончил с ловушками и планировал проверить силки через день. С холодным порывом ветер принес запах дождя. И еще кое-что.
Мужчина долго не мог понять, что именно уловил его чуткий нос, пока возвращался из леса в поселение. Казалось, этот запах он помнил, но никак не мог дать ему определение. Что-то такое, что вызывало настороженность, отчего кожа покрывалась мурашками, а мышцы каменели. Никак не найдя точного определения чувству, что не покидало Лютера последние минут двадцать, он решил, что это всего лишь гроза, которая вот-вот доберется до поселения. А значит, ему стоило поторопиться и вернуться к себе в хижину. Истопить печь, если, конечно же, успеет сделать это до дождя, и может даже удастся погреть воды. Не помешало бы Лютеру смыть с себя пот и запах леса.
С этими мыслями мужчина шел по узенькой улочке вдоль домиков, когда неожиданно его внимание привлек Неор – еще один из местных жителей. Он был высоким, статным альвом, которого жизнь успела знатно потрепать. Впрочем, как и самого Лютера. Было у них еще кое-что общее, но об этой части своей жизни Лютер старался не вспоминать. То, что было в прошлом, пусть там и остается.
Неор шел куда-то, прихрамывая на правую ногу, а когда заметил Лютера, окликнул его по имени.
– Ты вернулся с охоты? – спросил Неор, поравнявшись с Лютером. Тот молча кивнул. – Не поднимался на гору?
Мужчина нахмурился. Недалеко от бастионов была так называемая гора. На самом деле Лютер назвал бы ее пригорком, некой возвышенностью, с которой хорошо просматривалось поселение и пейзаж вокруг.
– Мы пасли скот сегодня в низине, – продолжил говорить Неор, и Лютер никак не мог понять, о чем тот хотел ему рассказать. – А сын Фреи Дик водил овец на гору. Так вот, он недавно вернулся и принес недобрые вести. Фрея и Истин созывают всех. Ты идешь?
Рука Лютера скорее по инерции, нежели оттого что его чувства внезапно обострились, потянулась к ремню, стягивающему грудь. Но там не было ничего, кроме небольшого ножа, и Лютер торопливо одернул руку. Когда-то все было иначе, и ему не понравилось, что он вспомнил о тех временах.
– Да, иду.
На самом деле Лютер предпочел бы провести этот вечер у себя в хижине, но чутье, обострившееся с новым порывом ветра, словно вспыхнувшее перед глазами пламя, подгоняло его следовать за Неором.
И вот вскоре они добрались до небольшого домика Фреи. Ее считали, как и Истина, главной в поселении, хотя на самом деле здесь не было старосты. Каждый жил сам по себе, но при этом составлял важную единицу в жизни поселения. Но когда того требовала ситуация, все собирались у Фреи или Истина и решали, что же будут делать. Поэтому, когда в домик вошел Лютер, здесь уже было многолюдно.
Отовсюду звучали перешептывания, Истин пытался всех усмирить, а Фрея стояла с таким серым лицом, что Лютер сразу понял, что дело – дрянь. Что-то действительно случилось.
Вперед вышел Неор.
– Истин, что произошло?
– Дик вернулся с пастбища и принес дурную весть, – сказал мужчина, выходя в центр зала. Остальные голоса смолкли. – Как вы уже все, почти все, слышали: с севера идет небольшое войско под флагами королевского дома. Арвингстон направил сюда воинов, чтобы вышвырнуть нас прочь с наших же земель.
– Они не посмеют этого сделать! – кто-то выкрикнул из толпы.
