Залилась краской, ощущая жар, расползающийся по шее и лицу.
– Я… спасибо, – выдавила, чувствуя, как голос предательски дрожит.
Моё дыхание сбилось, стоило ему чуть склонить голову, разглядывая меня, будто пытаясь разобраться, что за странное создание у него на борту. Его глаза – глубокие, тёмные, с почти незаметными золотыми искрами – изучали меня без спешки, но с таким вниманием, что казалось, он видел всё: мои страхи, стыд, даже мысли, которые пыталась скрыть.
– Тебе повезло, что я не терплю глупых смертей на своей территории, – его слова прозвучали резко, но в них была какая-то неумолимая забота.
Незнакомец отстранился от спинки кровати и скрестил руки на груди.
– Итак, – его голос был низким, чуть хрипловатым, но не громким. Он не кричал, но в каждой фразе чувствовался железный приказ. – Теперь расскажи, кто ты и зачем вообще прыгнула в море.
Я почувствовала, как глотка пересохла. Этот мужчина не казался терпеливым. Он явно был тем, кто привык получать ответы сразу, без лишних уговоров.
– Это долгая история… – начала я, но он прервал меня коротким взмахом руки.
– У меня есть время. Но предупреждаю: я не терплю вранья.
Моё сердце пропустило удар. Его взгляд словно пронзал насквозь, заставляя сжиматься внутри каждый нерв. Я видела себя маленькой и уязвимой, как загнанный зверёк, но в то же время, этот мужчина источал что-то такое… пугающее и странно притягательное.
– Я… я… – начала было, чувствуя, как мой голос предательски дрожит.
– Чётче, – его брови чуть сдвинулись, и в карих глазах мелькнул острый, предупреждающий блеск.
Мои губы пересохли, и провела языком по ним, чтобы хоть как-то вернуть себе способность говорить. Это движение тут же поймало его взгляд, и от этого я ощутила себя ещё более уязвимой.
– Я была… на другой яхте, – снова начала срывающимся голосом, избегая смотреть ему в глаза. – Там… там была вечеринка. Но оказалось… это было не просто…
Я замялась, силясь подобрать слова. В голове всплывали обрывки ужасных картин: взгляды парней, камеры, ухмылка Анны. Всё это снова сдавило моё горло, будто невидимый ошейник.
– Говори, – резко перебил он, голосом, ставшим чуть холоднее. – Не нужно меня томить.
Я вздрогнула.
– Это были съёмки, – выдохнула, чувствуя, как по щекам начинают катиться горячие слёзы. – Они… пытались заставить меня участвовать.
Слова рвались наружу, как бурлящий поток, который больше не могла сдерживать.
– Я спряталась, но… меня нашли. Сказали, что через десять минут я должна быть готова… – мой голос сорвался, и я зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться.
Мужчина молча смотрел на меня, и это молчание давило сильнее любого крика. Казалось, он слышал всё, даже то, о чём не успела сказать.
– И ты решила прыгнуть, – наконец проговорил незнакомец, произнося это как факт, а не вопрос.
Кивнула, глядя на свои дрожащие руки.
– Да. Я не видела другого выхода.
Нахмурился, и его взгляд стал жёстче, но в нём не было презрения. Скорее, злость – на кого-то другого, не на меня.
– Значит, они загнали тебя в угол, – подытожил он.
Я снова молча кивнула, не в силах смотреть ему в глаза.
– Глупо, – его голос стал тише, но от этого он только сильнее ударил по моим нервам. – Если бы я не подобрал тебя, ты бы сейчас лежала на дне.
Эти слова словно ножом по сердцу. Я опустила голову, ощущая, как позор, страх и благодарность смешиваются в одно.
– Спасибо, – выдохнула, почти шёпотом.
