— За бестолковую? — вскидываюсь, впиваясь взглядом в его лицо. И почему у меня не такие яркие глаза и не такие пушистые ресницы?! Я тоже хочу! — Или безалаберную?
— Вот не надо! — всплескивает руками. — Вот это заслуженно!
— А знаешь что?
— Но полотенце подстелила. Уже молодец, — примирительно заявляет.
Я наигранно закатываю глаза.
— Только не говори, что ты здесь работаешь, — указываю большим пальцем себе за спину. — Второго такого похода я не переживу.
— Зато одна штангу больше тягать не будешь.
Опять нравоучения.
— Боже, как меня угораздило, — задираю лицо к небу. Может, в другой зал ходить? Задумываюсь всерьёз. Но территориально не так удобно.
— Не волнуйся. Я такой же посетитель, как и ты, — смеётся.
— Спасибо. Прям гора с плеч.
— Вил! Тебя ждут все! Что ты застрял?!
Я дёргаюсь, оборачиваясь. А слух цепляется за это короткое «Вил».
— Прозвище?
— Производное от имени. Предположения по этому поводу готов выслушать в следующий раз.
Мужчина оборачивается и прокручивает круги указательным пальцем в воздухе. Мол, ускоряюсь.
— Интересно, как это ты меня собрался подкинуть, когда тебя ждут?
— Я просто уже немного опаздываю. Но могу решить в дороге.
— Я тоже уже немного опаздываю. Поэтому убегаю.
— Ну заболеешь же!
— Обо мне есть кому беспокоиться, — и, игриво прищурившись, добавляю, — Вил.
— Оно и видно.
Складывает руки на груди. Не знаю отчего, но точно уверена: он смотрит мне вслед.
10. Глава 10
— Как же ты меня выручила! Всегда выручаешь! — готова вечно благодарить маму.
Сжимаю в объятиях своего мальчика. Его родной запах обволакивает, надышаться им не могу.
— В это что у тебя в коробке? — сразу же с интересом отмечает мой озорник.
— Небольшой сюрприз, — передаю в руки сына подарок.
— Что-то вкусное? — прозорливо прищуривается.
— Нет, что-то веселое и интересное. А вкусное — здесь! — поднимаю другую руку — с пакетом. — Зови бабушку на чай и погнали.
Мама обычно в мою семью не вмешивается и советы не раздаёт. Но всегда готова выслушать меня и озвучить своё мнение. И я частенько ему прислушиваюсь.
— Что-то случилось? — мама бьет неожиданным вопросом, как только мы расквитались с ужином, а Кир помчался в свою комнату.
На моей памяти это впервые, когда она почти нагло врывается в мои мысли. Она правда редко вмешивается. Обычно ждёт, пока я сама захочу поделиться.
— С чего ты взяла, что что-то случилось? — тихонько уточняю, собирая тарелки.
— Катюш, я тебя как облупленную знаю, на тебе лица нет. Взгляд прячешь.
Качаю головой в ответ на молчаливое предложение помочь убрать со стола.
— Женя собрал чемодан и ушёл. Поставил вопрос о разводе.
Ни капли удивления, ни возмущения. Ничего. Мама лишь просит продолжать выжидающим взором.
— Я слишком много работаю. Семье себя не посвящаю. Ему внимания не уделяю. На выходных меня нет. Кир частенько на тебе. По словам Жени, он уехал к маме. И просит сыну пока ничего не рассказывать.
— Ну насчёт его мамы как раз все понятно. И насчёт тебя — тоже. А сам он себя семье не посвящает, потому что…? — проницательно уточняет. Ждёт ответа.
А я усаживаюсь на стул напротив. Складываю руки на стол, дроблю их взглядом.
— Я не знаю, что тебе сказать. Частенько чувствую себя загнанной лошадью, тяну все, чтобы у нас дома все было хорошо, а в итоге слышу, что я никчемная жена и мама.
— Доченька, если мужчина чего-то не делает, значит, у него нет возможности. Либо желания. Третьего не дано.
