Подала жалобу на Самойлова. Тоня сказала, что вряд ли я чего-то добьюсь такими действиями, однако я решила, что, по крайней мере, доставлю этому человеку много неудобств. Я никогда не отличалась мстительностью натуры, но была доведена до отчаяния и не знала, как выплеснуть эмоции. Испытала небольшое удовлетворение, когда главврач больницы позвонила мне лично и сообщила, что Самойлов временно отстранён от обязанностей. Пока идёт разбирательство, он не сможет никому навредить.
В очередное утро я пила травяной чай в редакции, просматривая ленту новостного агентства, откуда мы иногда брали новости для газеты, когда на рабочую почту пришло приглашение осветить открытие нового пункта помощи бездомным.
— Марина Анатольевна, — постучалась к начальнице в кабинет. — Мы с «Белым голубем» же работаем? — решила уточнить на всякий случай.
— Да, — подняла она на меня глаза от экрана компьютера. — А что?
— Прислали пресс-релиз, приглашают посетить сегодня их новый пункт.
— Давайте, — согласилась редактор отдела. — Все равно сегодня туго с новостями.
Журналистов собирали сразу после обеда, поэтому я, перекусив, отправилась на мероприятие. Раньше любила такие дни, когда можно было уйти из редакции пораньше и уже не возвращаться в неё, а поработать над текстом из дома. Теперь же я старалась как можно дольше задерживаться не работе, чтобы не надоедать подруге. Света любила меня, как и я — её, и ни за что на свете не сказала бы, что я ей мешала, но все же не хотелось лишний раз доставлять ей неудобства. Она меня очень выручила, и я пыталась не сесть ей на шею, свесив ножки. Всего должно быть в меру, и моего присутствия в её жизни — тоже. Каждому нужно личное пространство. И, чтобы получить его, я искала съёмную квартиру, но пока варианты, которые попадались, меня не устраивали.
Не скажу, что Самойлов занимал мою голову с утра и до вечера. Но я то и дело возвращалась к нему мысленно. Иногда внутренний голос пытался сказать, что врач не мог по-другому, что он не стал бы мне осознанно вредить, но я тут же глушила голос и пыталась перевести внимание на что-то другое.
Сегодня этим другим стал «Белый голубь». Волонтёрские организации всегда пытаются привлечь как можно больше внимания прессы, оно и понятно.
Когда я приехала на нужное место, меня и ещё нескольких печатных журналистов уже ждала высокая рыжая женщина в очках, представившаяся Надеждой. У неё в руках был планшет и ручка. Видимо, кто-то из организаторов. Она взяла наши контакты и повела к группе тележурналистов. Опять нас не подождали! Не всегда эксперты, у которых берут комментарии, соглашаются десять раз отвечать на одни и те же вопросы, поэтому на мероприятиях принято брать комментарии организованно.
Мы еле успели до начала. Я на ходу включила запись на диктофоне, видя, что журналистки с телеканалов уже протянули микрофоны к одному из волонтёров. Он был в такой же голубой жилетке с белым голубем на груди, как и все остальные. Но когда я бросила взгляд на его лицо, чуть не споткнулась. Самойлов! Боже, что он тут делает?!
Как бы там ни было, я привыкла чётко выполнять обязанности, а потому записывала его ответы вместе со всеми журналистами. Он спокойно рассказывал о том, как пришёл к волонтёрству, почему это так важно и тому подобное, не замечая меня в толпе моих коллег, пока я не подала голос. Он посмотрел на меня и вдруг замолчал, как будто не знал, как ответить на совершенно невинный вопрос. Другие корреспонденты поняли, что здесь больше ловить нечего, тем более что уже записали все, что было нужно. Телевизионщики сразу же уехали, а печатники остались ловить ещё людей для комментариев.
