Перо начал чувствовать себя не в своей тарелке.
«Что мне делать, если ничего не выйдет?» – подумал он. Если внести залог, на это будет затрачено тринадцать миллионов долларов, но все равно Полу и Биллу будет запрещено покидать Иран. Другие пути их освобождения с использованием юридической системы наталкиваются на препоны, установленные иранскими юристами, – если это дело политическое, похоже, это означает, что невиновность Пола и Билла не играет никакой роли. Но политическое давление пока что оказалось недееспособным: ни посольство США в Тегеране, ни Госдеп в Вашингтоне не смогли оказать помощь; и, если Киссинджер также потерпит провал, это определенно положит конец всем надеждам в этом деле. Что тогда остается?
Применить силу.
Зазвонил телефон. Перо схватил трубку.
– Росс Перо.
– Это Ллойд Бриггс.
– Они вышли?
– Нет.
У Перо упало сердце.
– Что там происходит?
– Мы звонили в тюрьму. У них нет указаний выпустить Пола и Билла.
Перо закрыл глаза. Случилось наихудшее. Киссинджер потерпел поражение.
Он вздохнул:
– Спасибо, Ллойд.
– Что делать дальше?
– Я не знаю, – промолвил Перо.
Но на самом деле он знал.
Он попрощался с Бриггсом и положил трубку.
Перо не признает своего поражения. Еще одним принципом его отца был следующий: заботиться о людях, которые работают на тебя. Перо мог припомнить, как вся семья по воскресеньям выезжала на автомобиле за двенадцать миль с единственной целью заглянуть к чернокожему старику, который обычно стриг у них газон, дабы удостовериться, что он здоров и имеет достаточно еды. Отец Перо нанимал на службу людей, в которых не нуждался, просто по той причине, что они остались без работы. Каждый год семейный автомобиль Перо отправлялся на ярмарку в графстве, до отказа набитый чернокожими работниками, каждому из которых выдавалось немного денег на расходы, а также деловая визитная карточка Перо, подлежащая предъявлению, если кто-то попытается досаждать им. Перо припомнил случай, когда один такой работник ехал на товарном поезде в Калифорнию и, будучи арестован за бродяжничество, предъявил визитную карточку отца Перо. Шериф заявил: «Нас не интересует, чей ты негр, мы посадим тебя в тюрьму». Но тот позвонил Перо-старшему, который отправил по телеграфу плату за проезд, чтобы этот человек вернулся. «Я был в Калифорнии и вернулся», – сказал этот чернокожий, приехав в Тексаркану; и Перо-старший вновь принял его на работу.
Отец Перо представления не имел о гражданских правах: это было просто его отношение к прочим человеческим существам. Перо, пока не вырос, не знал, что его родители являли собой из ряда вон выходящих людей.
Его отец не бросил бы своих служащих на произвол судьбы в тюрьме. Точно так же не поступит Перо.
Он поднял трубку телефона:
– Найдите Т. Дж. Маркеса.
Было два часа ночи, но Т. Дж. не удивится: Перо будил его в середине ночи отнюдь не в первый раз и явно не в последний.
Сонный голос промямлил:
– Алло?
– Том, дело дрянь.
– Почему?
– Их не выпустили, и в тюрьме сказали, что и не собираются этого делать.
– Ах, черт возьми!
– Положение там ухудшается – ты видел новости?
– Конечно.
– Как ты думаешь, приспело время для Саймонса?
– Думаю, что да.
– У тебя есть номер его телефона?
– Нет, но я могу раздобыть его.
– Позвони ему, – приказал Перо.
