–Вот хрень… – последнее, что услышала Валери, покидая второй этаж под руку с Генри. Ей тоже хотелось высказаться, и пожестче.
Все улицы были пустынны. Когда они подъехали к той, на которой располагался дом Асторов, было 5:40 утра, и птицы на деревьях пели все громче. Валери не хотела подъезжать прямо к дверям: она решила пройти эти двадцать метров пешком одна.
–Поедешь назад? – спросила она у Генри, медленно выходя из салона.
–Надо вернуть машину. Ты как, нормально?
–Да, намного лучше. И мы никому об этом не рассказываем.
–Ни одной живой душе.
–Хорошо. Кажется, я уже могу идти. До скорого, наверное.
–До встречи. И будь осторожнее.
–Да. Спасибо. – Она чувствовала себя скованно и не знала, как его поблагодарить.
Через минуту машина скрылась за поворотом.
Наблюдая за Генри, Валери сделала вывод: чем больше компания, тем больше он теряется, потому что совершенно не приспособлен к свободному, ни к чему не обязывающему общению на разные темы. Единственным вариантом для него было максимально тесное, доверительное общение между двумя-тремя близкими людьми, не больше – тогда он был собой, и тогда он мог прекрасно себя проявить. Во всех остальных случаях – полная растерянность. Наверное, с этим можно справиться, если серьезно работать над собой, но то, что этот человек станет, под большим сомнением.
Валери осмотрела фасад дома и увидела свет в окне верхнего этажа – это был кабинет ее отца. «Чеееерт» – медленно и четко произнесла она в уме. Что за глупая причина заставила его встать так рано? Даже здесь подстава. Это, определенно, был не ее день.
Двери собственного дома в тот момент казались ей вратами ада, и воображение живо рисовало над главным входом Входящие, оставьте упованья. Солнце плыло все выше и бросало на все здания улицы золотистые лучи, которые медленно плыли по окрашенным стенам.
Она попыталась войти, не наделав никакого шума, и ей удалось. Шума действительно не было, потому что и в доме было необычайно тихо. Окно в гостиной было открыто, и ветер развевал тюль так, что он заполнял собой половину помещения; не было никаких следов пребывания в доме полиции или других посторонних лиц – только тишина и глухая пустота. Она поднялась на второй этаж и стала медленно приближаться к отцовскому кабинету – дверь в него была приоткрыта. Валери заглянула в проем: Альберт Астор сидел за столом и читал своего любимого Золя. Увидеть его вот так спокойно читающим было для Валери одновременно и большим облегчением, и небольшим уколом: она бы на его месте не была так спокойна, и ни одна из потенциальных причин его расслабленного состояния не приходила ей в голову. Он отвлекся от книги и заметил Валери.
–Рад тебя видеть. Я думал, приедешь позже. Заметно, что ты хорошо повеселилась. Никаких неприятностей не было?
Валери оторопела.
–Что стоишь, как вкопанная? Садись, рассказывай, как все было.
–Все хорошо, ничего не случилось, – еле выговорила она.
–Вот и славно. Я, честно, даже удивлен, что ты вернулась так рано, думал ждать тебя к девяти утра. Я тут вспоминал о своих школьных годах: вот это было время! Мы с тем…сыном директора…он был маленький, рыжий и никогда не снимал шляпу, – Альберт мягко засмеялся, – как-то до утра просидели на заправке, мои друзья пытались напоить его пивом на двадцать лет вперед! Если бы не я, не знаю, что бы вообще с ним было. Бедняга! В общем, в твоем возрасте надо больше развлекаться.
