На огненных крыльях ночи - страница 20

– Что? Да я тебя! – он резко развернулся и, быстро работая крыльями, стал нагонять успевшую набрать высоту плутовку.

Теперь уже два дракона весело кружили в небесах. Азар'ра игриво подпускала к себе своего преследователя максимально близко, а затем вновь легко отрывалась от него.

– Вот ведь драконята! – весело хохотнул медный дракон.

Ирэн, с интересом наблюдая за происходящим, спросила его:

– А во что верят драконы?

Раен'аль, отвлёкшись от забав Азар'ры и Иргор'рана, переключил внимание на вампирессу, а она постаралась уточнить:

– У всех существ Дарлента есть божество, которое они почитают, у которого просят защиты…

– У драконов нет никаких богов, – ответил он. – Есть предки, которые даже после смерти помогают нам и направляют нас. Считается, что самый первый в мире дракон появился как воплощение всех природных стихий, и теперь он иногда наделяет кого-либо из драконов силой одной из стихий. У первого дракона был брат, который являлся олицетворением тьмы, света, холода и жизни. Вместе они создали равновесие в мире, и поговаривают, что оба живы до сих пор, ибо время над ними не властно – они сами являются его воплощением. Это их дар, а от кого он был получен, не знает никто…

– Ты сказал, что они могут наделять своей силой ныне живущих драконов. А такое уже бывало в вашей истории?

– Я знаю лишь об одном случае, – помолчав, сказал Раен'аль, – когда, во имя спасения мира от орд тьмы, дракон Агмин′аль во время боя принял облик истинного света. Своей силой он стёр армию врага с лица земли, а затем… затем исчез. Точнее, улетел, а куда – неизвестно.

– Это был медный дракон?

– Именно! – Раен′аль, казалось, даже раздулся от переполнявшей его гордости. – Эта великая честь была дана одному из представителей нашего подклана, и память о нём для нас священна!

Разыгравшиеся драконы, наконец, утихомирились, только переглядывались и смеялись, а вместе с ними смеялся и взъерошенный ветром человек.

– Это было потрясающе! – задыхаясь от восторга, говорил он. – Если бы я был драконом, то ни за какие коврижки не стал бы опускаться на землю! Я бы всю свою жизнь парил в небесах!

– У драконов хватает забот, – буркнул ему Иргор'ран. – Наша жизнь – не только полёт…

– И что же за заботы так тревожат вас, позволь спросить?

– Да хотя бы война с кланом Цветных драконов. Она ведь не прекращалась никогда. Их ярость уже давно бы стёрла с лица земли все города, если бы не мы. А теперь это за них делают умертвия…

– И это не считая выращивания драконят. Они так и норовят попасть в какую-нибудь переделку! – решила сменить тему войны драконица.

– Ну да, я вот всё думаю, когда же период ребячества закончится у тебя? – хихикнул медный.

Азар'ра смущённо улыбнулась, но, обращаясь к Лотниру, продолжила:

– Ты ведь слышал о том, что драконы веками копят в своих домах или пещерах сокровища? Но вряд ли тебе в голову могло прийти, что они нужны не столько для красоты и заманивания рыцарей, сколько для драконят.

– Конечно, не могло! А зачем это? – спросил обескураженный маг.

– Во-первых, для малышей самоцветы (ценные красивые, цветные, блестящие, твёрдые камни – прим. автора) – отличная забава: они блестят, переливаются и этим очень привлекают внимание драконят. Так что если родители отлучатся куда-нибудь, можно надеяться, что их чада никуда не сбегут – уж очень они любят играть со всем, что блестит. Во-вторых, драконята рождаются покрытыми лишь нежной кожицей. В годовалом возрасте у них происходит первая линька и начинают прорезаться первые чешуйки. Потому для малышей нет ничего лучше, чем почесаться о золотые самородки, ведь это – мягкий металл. Да! И, в-третьих, чем богаче у дракона сокровищница, тем больше у него шансов завоевать даму сердца, произведя на неё впечатление. А уж она-то любую дыру с этой самой горой золота сможет преобразить… Ведь у нас, дракониц, определённо есть вкус!