Ктезия, она же для подруг по известной им одним причине Виви, возглавляла строй. Самая высокая из девушек, сухая и поджарая, точно чистокровная гончая. В хрупком теле чувствовалась сила. Под загорелой кожей девушки перекатывались небольшие, но намекающие на умение дать достойный отпор мышцы. На острые скулы, отбрасывая тени, падали длинные пряди светлых волос. Тонкие губы растянуты в вежливой улыбке. Костюм аспирантки состоял из белой деловой рубашки и тёмно-синих шорт хитрой длины: они допускали пребывать в приличном обществе и одновременно хвалиться стройностью ног. Первые пуговицы рубашки девушки были расстегнуты, оголяя тонкую ключицу. Виви то и дело трясла воротничок, тщетно пытаясь охладиться. В целом вид у нее был вполне деловой, не считая грубых походных ботинок. В общей композиции смотрелись они довольно дико. Но господин Акташ не мог судить о человеческих вкусах к обуви. Кентаврам оная без надобности, и к месту ли та или иная пара ботинок он сказать не мог. Откровенно говоря, мужчина не смог бы даже отличить мужскую обувь от женской. Уж очень она, по его мнению, была похожа.
Закончив с Виви, кентавр перевел взгляд на Леолю. Брови его взмыли под котелок. Стоило ожидать – Леоля могла поразить многих. И поражала. В отличие от подтянутой Виви, Леоля входила в круг представительниц женского пола, про кого говорят «аппетитная». У Леоли есть на что посмотреть и спереди, и сзади. А уж обниматься с ней сплошное удовольствие! Девушка, казалось, состояла из зефира. Но характер у аспирантки был отнюдь не зефирный. Леоля – человек весёлый, с прущими из всех мест энергией и оптимизмом. Иногда она бывала наивной, словно ребенок, но всегда ужасно упёртой. Переубедить её в чём-либо практически невозможно, проще плюнуть. Желательно прям в Леолю. Больше нервов сбережёте.
Гардероб девушки был под стать её яркому и взрывному характеру. Одежда цветов «вырви-глаз» разве что не светилась в темноте. Хотя, кто её знает. На пяти ногтях каждой руки Леоля умудрилась вместить семь цветов радуги. А уж что на ногах она учудила! Но окончательное неизгладимое впечатление на господина Акташа произвело каре с осветленными сиреневыми прядями.
Кентавр с трудом заставил себя оторваться от эдакого чуда человеческого рода и наивно подумал, что удивить его больше вряд ли удастся. Но он ошибся.
Стоя в самом конце строя и не отсвечивая, Имир невозмутимо смотрела на мужчину из-под блестящих стёкол очков. Черная роговая оправа несколько оживляла болезненно бледное лицо девушки, придавая ему некую изюминку. Одета аспирантка была неброско и по-походному: льняные бриджи на подтяжках, высокие ботинки, клетчатая рубашка с закатанными по локоть рукавами. На тонких запястьях болтались пёстрые плетёные фенечки и кожаные шнуры браслетов.
Если Виви можно назвать стройной, Леолю – аппетитной, то Имир просто щепка. Страшно дунуть – улетит. В целом девушка производила приятное и обыденное впечатление, пока взгляд не упирался в её волосы. А именно их с высоты своего роста самыми первыми узрел мужчина. Сиреневые пряди Леоли на мгновение ушли на второй план. Они, по крайней мере, сочетались с общим безумным стилем хозяйки, но здесь верх отчетливо контрастировал с низом. Зачёсанные назад тёмно-русые волосы, начиная с мочек ушей, переходили в крупные дредлоки, спускающиеся к лопаткам. Концы дредов были окрашены в ярко-красный цвет. Не успел кентавр подобрать подходящих слов, чтобы выразить чувства, как Имир вдруг сообщила:
