Пришлось вновь заниматься готовкой. Потом настала очередь уборки очередной комнаты. Затем — кормления лошади. Пора бы придумать ей имя.
Вечер подкрался незаметно. Исха уже поужинала и все ждала, когда ее призрак начнет себя как-то проявлять, но все оставалось до безобразия тихо. Даже обидно. Она-то теперь во всеоружии! Чувствует, что лучше не высовываться! Женщина вздохнула и стала собирать со стола. Но что-то ее остановило. Исха снова оставила половину горшочка отварной перловки с молоком, которое днем ей принесли дети из деревни, и несколько кусков свежего хлеба. Только на этот раз предварительно заговорила его от мышей и крыс. Если это все же настолько наглые грызуны, они никак не смогут пробраться сквозь невидимую защиту. Дверь в ее комнату тоже была опять заговорена, но на этот раз Исха все сделала не спеша и даже немного почитала перед сном. С амулетом гораздо спокойнее. Он источал приятное тепло и ощущался как часть тела или, скорее, души.
***
Стояла самая темная ночь. Еще несколько лучин — и небо начнет сереть. Улицы имперской столицы были пусты. Это то самое время, когда даже самые заядлые пропойцы уже разошлись по домам, а ранние птахи еще мирно спали в своих кроватях. В совершенно темном переулке, не освещенном ни единым источником света, стояли двое мужчин. Один из них все время беспокойно оглядывался по сторонам.
— Ты уверен, что за тобой не увязался хвост?
— Я знаю свое дело, господин Ророх.
— Тогда выезжай немедля. И запомни: ты можешь передать это лично только трем людям: князю, его деснице или шуйце. Больше никому.
Собеседник кивнул.
— Я не могу отправить тебя морем, прямо из Сохрида, Огер. Прости, но это слишком опасно.
— Я все понимаю, господин Ророх. Доеду верхом до Радаги, а оттуда сяду на ближайшую легкую ладью, которая поскорее доставит меня в княжество.
Мужчина согласно прикрыл веки.
— Поехали со мной, господин Ророх! Дальше тебе здесь оставаться опасно!
Его собеседник покачал головой.
— У меня еще незакончены дела. К тому же будет странно, если всеми уважаемый купец, получивший кучу заказов на свои ткани, вдруг пропадет. Как бы ни сложились обстоятельства, мне все еще дорого прикрытие. Слишком много зим я его строил, чтобы разрушить за одну ночь. Отправляйся один, а я приеду, как только закончу. Надеюсь, к тому моменту князь будет готов встретить врагов лицом к лицу.
***
Веренир вглядывался вдаль через распахнутое настежь окно. Ветер хлестал лицо колючими снежинками. Десница ощущал, как леденеют пальцы, но сейчас это даже приятно. Потоки свежего морозного воздуха остужали разгоряченную работой голову, успокаивая тупую боль. Он посмотрел на свое кольцо. Дружинник опаздывал. По подсчетам мага тот должен был вернуться уже несколько лучин назад. Он надеялся, что Исха не будет глупить.
Она сама приняла решение уехать отсюда. Покинуть замок, столицу, здешнюю суету, отстраниться от него. Иногда он задавался вопросом, что сделал не так? Почему она не осталась? Он старался не думать о ведьме, но в память врезалось выражение ее лица в последний момент перед убийством Йерская. Когда в тот злополучный день он проснулся и не обнаружил ее в своих покоях, то, помня прошлые ошибки, сразу же начал искать. Никто не знал, где Исха и Эйла. Веренир сразу предположил худшее. В тот момент он по-настоящему испугался, что больше никогда ее не увидит. Мысль о ее смерти вызывала неконтролируемую панику.
