Наверно, годика два было мне, или три, помню, держал отец меня на руках. И ходил, ходил со мной по садику во дворе. Даже помню, что обнимала его за шею ручонками. А когда подходил кто-то чужой, пряталась за отца.
Папка очень хотел сына. И первый ребёнок у родителей был мальчик, Аркадий. Он заболел и умер в больнице, от менингита. Представляю, как тяжело было, особенно маме: я – грудная и больной брат. Больше сына им Бог не дал. Через полтора года родилась сестра.
До конца своей жизни отец вспоминал об Адике. Иногда плакал. Говорил нам, что встретимся с братиком на Небесах. А мы детским воображением живо представляли себе, как это будет. Вот мы с сестрой идём по раю, а навстречу нам бежит маленький мальчик, хорошенький такой. Улыбается. Узнал он нас, а не мы его, потому что видел с Небес. Подбегает, смеётся и протягивает к нам ручки. Говорит: «Я – Адик». А мы обнимаем его, целуем и кружим, кружим, взяв на руки. Тут и мама подходит, и папа. И мы вместе радуемся…
Отец работал в военной организации инженером, всю жизнь на одном месте. И жили мы в то время рядом с частью, где он целыми днями пропадал на работе. Его недалёкие командировки за город назывались у нас «Отец уехал на парадную площадку». Иногда ночевал там. Оттуда его привозил военный газик. Увидев машину в окно, мама тут же собирала обед.
Иногда отец приносил работу домой. Книги, какие-то бумаги, разлинованные листы. Теперь-то я знаю, что это были сметы. И вечерами оформлял рацпредложения, за которые получал дополнительные деньги.
И тогда он брал нас с сестрой в огромный гастроном и говорил:
– Выбирайте что хотите.
Мы с сестрой, конечно, ориентировались на сладости. И вели папку в кондитерский отдел.
– А правда, мы купим, что захотим? – спрашивала я.
– Правда.
– Тогда вот эти конфеты, – и показывала на самые дорогие, «Шоколадный крем». Они и сейчас в продаже в той же жёлто-коричневой обёртке. И по-прежнему одни из самых дорогих.
– Может быть, подешевле возьмём? – предлагал папка. – Зато побольше.
– Ты же обещал, что купишь то, что мы захотим, – не отступала я. Не капризничала, а скорее проверяла, правду ли он говорил.
И папка покупал.
Сейчас понимаю, что поступала неразумно. Но отец шёл на поводу у дочки, похожей на него.
Мама была интересная, милая и спокойная женщина. Очень уютная, сдержанная, даже замкнутая. Небольшого роста, с выразительными глазами, с покатыми плечами, красивыми руками, шеей и грудью. Никому из дочерей не передала она своей женственной красоты. За всю жизнь мы не слышали от мамы ни одного обидного слова. Не докучала нас и воспитательными беседами, но была нам хорошим примером во всём.
Мама не работала, дома был порядок.
Отец женился на маме, оставшейся после войны вдовой с двумя детьми, подростками. Сын Анатолий умер во время войны от неизлечимого тогда туберкулёза, а старшая сестра по маме Галина нянчила нас с сестрой. Перед смертью мама говорила мне: «Я многое перенесла. Тяжелее всего хоронить детей. Береги Алёшу».
Представляю, какой красивой была мама в молодости, если отец выбрал её в жёны с двумя детьми, хотя война оставила немало невест. А он был холост и на семь лет моложе мамы.
Отец, кажется, изменял маме. Это было тайной, которая однажды стала явью. Открылась, когда мама приводила в порядок пиджак отца. В кармане лежала записка, в которой он приглашал какую-то даму в ресторан. Почему эта бумажка осталась в кармане?
