Работа по возведению объекта шла круглосуточно, заключённые работали по четырнадцать часов в сутки. Правда, при выполнении тяжелейших норм выработки, особенно под землёй, осуждённые получали зачёт «один к трём», то есть один год работы считался за три. Но тяжелейший труд, плохое питание, бесчеловечное содержание, произвол и насилие со стороны лагерной охраны делали своё дело – люди умирали, так и не дожив до получения желанной свободы. Последним прибежищем многих заключённых стали безымянные могилы, которые находились в непосредственной близости от лагерных отделений и лагерных пунктов. Работали заключённые на «объекте» вплоть до конца шестидесятых годов.
Егор знал, что последний третий реактор АДЭ-2 (установленный в 1964 году) кроме наработки плутония вырабатывал ещё электрическую и тепловую энергию для города-спутника – вот на этом производстве, как он догадывался, он и должен будет работать. Конечно, он мог представить многое, когда ехал в Красноярск-26, но увидеть такое инженерное чудо он не ожидал, это просто не укладывалось в его голове. Масштабы стройки и техническое совершенство поражали его воображение. Оказалось, что он мало что знал и видел в свои годы, хотя и работал на крупнейшей атомной станции в Европе. Ну как можно было представить атомную электростанцию внутри горы, окружённую двухсотметровым гранитным слоем, способным выдержать любой ядерный удар? К тому же в эту гору была проложена настоящая железная дорога, своеобразный гибрид с метрополитеном. Ежедневно по расписанию внутрь скального массива с вокзала города-спутника отправляются обычные электропоезда ЭР2Т, самые обычные электрички Советского Союза. Четыре состава (по восемь вагонов) на линии длиной тридцать километров делают две остановки; последняя служебная ветка длинной пять километров находится глубоко под горой. Складывается ощущение, что ты в московском метрополитене. И всё это сделали люди за немыслимые сроки, причём голыми руками, без всякой специальной техники. Правда, какой ценой…
К слову сказать, немногие красноярцы знали о таком соседстве, хотя расстояние между этими двумя городами совсем невелико – достаточно проехать около пятидесяти километров от столицы краевого центра на север.
Климат в Красноярске-26 резко континентальный. Это объясняется удалённостью от морей и тем, что с запада и юга территория окружена горными массивами, не пропускающими теплый воздух, от этого ночные заморозки длятся дольше (почти до середины июня) и возвращаются раньше (уже в сентябре). Мороз и жара переносятся достаточно неплохо за счёт того, что нет большой влажности.
Лето жаркое и короткое. Самый тёплый месяц – июль. Средняя дневная температура – +20…24 °C. Иногда градусник может показывать более тридцати градусов жары.
Зимы раньше считались суровыми. Мороз в отдельные дни достигал пятидесяти градусов, но после постройки Красноярской ГЭС и появления Красноярского водохранилища такие морозы ушли в прошлое, хотя иногда столбик термометра может опускаться вплотную к сорокаградусной отметке. Казалось бы, живи и радуйся, но события последних месяцев заставили Егора о многом задуматься, и в первую очередь о том, почему люди так быстро меняются в своих убеждениях, причём не в лучшую сторону. Ответа на этот вопрос он не знал, и это незнание сильно его беспокоило и волновало на тот момент. Кроме того, он хотел прояснить для себя (после того, что увидел) сложный, но в то же время нужный для него вопрос, касающийся самого времени: почему оно так безжалостно и жестоко к человеку? Почему оно не всегда с ним в ладу? «Наверняка, – думал Егор, – это происходит от того, что времени тоже свойственно ошибаться, а значит, оно является не таким уж хорошим союзником в жизни человека. Одним словом – вопросы, вопросы, вопросы».
