Аттракцион невиданной щедрости. Воспринимать всерьез этого… мудака не получалось. Да, он пугал, даже слишком. Особенного его обманчиво неспешные движения и почти мгновенные перемещения по комнате. Пожалуй, в этом и было дело – он был слишком страшным, вся ситуация до абсурда кошмарной, а поэтому мозг вновь отказывался соглашаться с тем, что это реальность.
Оставался один вопрос.
- Зачем я вам?
- Мы хотим о тебе позаботиться. Анастасия очень любила твоего брата, ведь так? – ответ был подготовлен заранее, без сомнений.
И тут же переход от «заботы» к угрозам:
- Кстати, не советую пытаться найти дорогу в этом лесу. Ты же понимаешь, что мы оченьдалеко от Москвы?
- Я пленница?
- Если тебе нравятся такие игры, - и холодная, жутка ухмылка.
4. ГЛАВА 4. Гнев. Алиса
Я осталась. Не потому, что мне почти неприкрыто угрожали, и не потому, что мне так понравился Алекс или его довольно прозрачные намеки. Я осталась, потому что Анастасия и была той самой новой пассией Саши. Без сомнений.
Если она, если они с братом замешаны в смерти брата, а скорее всего это так, я обязательно докопаюсь до правды, чего бы мне это ни стоило. Пусть я по глупости попала в центр какого-то мафиозного клубка с налетом мистики, все без разницы. Пусть думают, что выиграли этот раунд, ведь, по сути, так и есть. Мне же нужно выиграть войну.
Дворецкий любезно проводил меня в комнату, сказал, что обед мне принесут и вообще, лучше оставаться в покоях, если только нет особого распоряжения хозяев. Мило, нечего сказать. Границы моей клетки сужались все сильнее.
- Сменную одежду найдете в шкафу, - напоследок напутствовал меня высушенный.
Шкафом назвать отдельное помещение было явным преуменьшением, впрочем, вполне вписывающимся в общую гигантоманию замка. Предоставленная мне комната тоже внушала. Все в том же стилизованном под готику стиле и, пожалуй, размером с весь первый этаж нашего с Сашкой… бывшего нашего дома, если верить Алексу. Конечно, ни верить, ни доверять красивому мудаку я не собиралась, но… Но. Не похоже, чтобы у этого типа и его сестры слова расходились с делом.
И верно. На следующее утро, после завтрака в одиночестве все в той же комнате, меня любезно пригласили проследовать в кабинет. Переодевшись в одно из платьев, кстати, в «шкафу» не обнаружилось никаких брюк и свитеров, только платья, прямые, до колен, карандаш или чуть расклешенные, темных тонов и от очень хороших брендов. Такое впечатление, что одежда была чем-то вроде униформы, а комната служебной спальней. В том смысле, что в ней до меня должно быть останавливались только сотрудницы… а фиг знает чего.
Платье село отлично, туфли на среднем каблуке дополнили образ дорогой офисной штучки. А что? Мне вполне шло, так что возмущаться или требовать чего-то другого не видела смысла.
Дворецкий лично проводил до кабинета и, должна заметить, путь оказался не так чтобы близким. Надеюсь, хоть дорогу обратно найду. Или не найду и поброжу «случайно» заблудившись.
В кабинете меня ожидали, но совсем не Алекс с Анастасией, как было подумала, а… Мэри, та самая дочь Эдуарда Альбертовича, друга семьи и адвоката по совместительству. Сомнения в том, что его дочь тоже нам друг окрепли вместе с протянутой мне на подпись кипой бумаг:
- Подпишете вот тут и вот тут, о том, что претензий не имеете и вам все понятно.
- А если мне ничего не понятно и претензий множество?
