Мэри подняла голову, озадачено посмотрев на меня:
- Алиса, вы должно быть шутите? Александр лично просил меня подготовить эти бумаги, заверил, что вам все известно и вы не против.
- Мэри, я ничего не знаю об этих, так называемых долгах, - кивнула на расписку, лежавшую отдельно, - и не понимаю, зачем бы Саше понадобилась такая большая сумма.
- Насколько мне известно, Александр занимался торговлей ценными предметами искусства. Скупал их на аукционах и потом продавал желающим. Это, насколько я понимаю, был оборотный капитал. Ваш брат одолжил деньги у Алекса Вида для покупки картины… секунду… Вот, - пальчик с аккуратным, офисным маникюром указал на строчку в расписке, - для покупки картины Босха, хранящейся в частной коллекции господина…
Имя господина Х, как и название картины мне ни о чем не говорило. Пусть Босх входил в круг интересов Саши, но что-то здесь было не так. Зачем одалживать деньги, если он покупал не для себя, а для самих Видов?
- Почему Алекс Вид не купил картину сам? – задала я очевидный вопрос.
- Не могу сказать, - пожала плечами Мэри, - факт, что есть расписка и были взяты деньги.
Не просто деньги, а очень большие деньги. Да, стоимость нашего дома, всего имущества, даже в хороший день не могла покрыть и половины суммы.
- Я не могу взять на себя такие обязательства, я ничего не знала о сделке.
Адвокат поджала губы:
- Сделка действительна, не сомневайтесь. Вы, конечно, можете не подписывать и тогда Виды обратятся в суд, все ваше имущество пойдет с молотка, вас пустят по миру, и все равно повесят долг на шею.
- Я. Ничего. Не. Знала. О. Сделке. Я ее не заключала, не подтверждала. Почему я должна отвечать за решения, принятые Сашей?
- Потому что так решили Виды, - холодная, пустая улыбка, мгновенно переведшая меня из режима «вежливость» в «ярость берсерка».
- Серьезно?! Что еще они решили?! Похитили, привезли сюда, требуют отдать, все что у меня осталось! Может они и в смерти Саши повинны?!
- Ну полно, хватит, - раздался из-за спины спокойный голос Анастасии, - моя вина в смерти Александра не больше твоей вины, дорогая.
От слов, от тона окатило словно ушатом ледяной воды. Что она имеет в виду? Что она невиновна или что я тоже… виновна? Что она хочет сказать?
Последний вопрос задала вслух.
- Подпиши сперва бумаги, - жестко произнесла Анастасия, а потом захватила мой взгляд своими глубокими омутами синих очей.
Минута, две, она продолжала смотреть, а я чувствовала нарастающий дискомфорт. Может не стоит становиться в позу? Может все же лучше, действительно, не злить этих двух? Они явно имеют отношению к криминалу… Или не только к криминалу? Почему все вокруг такие заторможенные? Наркотики? Или…
Да она пытается меня загипнотизировать! Почему я так решила? Зрачки с синей радужкой пульсировали больно странно, то уменьшаясь, то расширяясь, очень ритмично, убаюкивающе. Зрелище завораживало и повторившийся приказ раздался словно сквозь вату:
- Подпиши документы!
- Нет! – отказ вырвался прежде, чем я это осознала.
Вскочила на ноги, тряхнула головой, отгоняя дурман.
- Я не буду ничего подписывать, пока вы мне не объясните почему так вцепились в наш дом, если он вам на самом деле не нужен?!
Черный зрачок расширился в последний раз, да так и остался. Анастасия вновь надела маску доброжелательности:
- Конечно, не нужен, - не стала она возражать, - просто так было проще. Хочешь оставить дом за собой – пожалуйста, нам, действительно нет до этого дела. До твоих желаний, в смысле.
