Впрочем, ощущения сложно передать словами. Скажу так, то, что написано, дает лишь минимальное представление о том, что с тобой происходит при пространственно-временных перемещениях. Меня поймут, наверное, чуть больше ныряльщики и водолазы на большую глубину, когда после перепадов давления на глубине им постепенно приходится возвращаться к нормальному давлению вне воды. Время ведь по свойствам и качествам во многом похоже на воду. Чем глубже нырнул в глубину, тем больше приходится на обратном пути, когда уже вернулся, приходить в себя, особенно, если в прошлом надолго задержался. Иными словами говоря, ты на самом деле, прибыв домой, все еще продолжаешь находиться во времени, откуда прибыл, что рождает двойственность восприятия и служит чаще всего началом болезни. Воаки ее называют ворба, что означает: парализующая тебя двойственность.
Ворба возникает от того, что в прошлом, где ты находишься, твои тонкие оболочки и тела пропитываются энергиями того времени и они, когда ты возвращаешься, никуда не деваются, а продолжают тебя наполнять и все время дают о себе знать. В данном случае постепенно происходит адаптация впитанных энергий к тому времени, в котором ты находишься. И чем быстрее она произойдет, а психика, ум, разум и сознание перестанут судорожно сжиматься, не принимая в себя то, к чему они не привыкли, тем лучше для тебя, тем меньше проблем со здоровьем ты получишь. Поэтому любой организм, что есть для воака обязательное условие для его работы, обязан быстро справляться с освоением и усвоением полученных в прошлом энергий. Если он это сделать не в состоянии, то все перемещения и путешествия сразу отменяются. В противном случае индивид быстро погибает от разлада работы органов и систем, а также тонких оболочек ума, разума, сознания и психики.
Поэтому необходим двойной запас прочности для организма, а еще лучше тройной. Но и его иной раз явно недостаточно. Ведь чем глубже в прошлое ты совершаешь перемещение, тем условия там все больше разнятся от настоящего, откуда ты совершаешь прыжок. Правда, если ты это делаешь в специальном аппарате, то риски снижаются, пусть и не на много, если же в живую, то подстраховки нет, а кровь, текущая из носа, а иногда и из-под ногтей, – признак не самого большого повреждения организма. Это можно назвать цветочками, даже не ягодками. Ягодки – это когда боль пронизывает тебя при любом движении, а лекари только лишь разводят руками и говорят: «Должно пройти время. Терпи». Это мне и приходилось делать после того, как я вернулся с Чу Инаром и Уком Тааром после очередной пространственно-временной «командировки». После этого не то, чтобы что-то делать, вставать с ложа не хочется. Любая смена позы вызывает резкую боль, отдающую в каждой клеточке тела.
Так что временные мастера, потомки, были элтами очень рисковыми и смелыми. Но риск у них, скажу за тех воаков, под руководством которых я работал, был всегда осознанным и оправданным. Просто так на авось никто и никогда не полагался, рассчитывая на то, что как-то да вырулим… Если возникали такие мысли, Чу Инар делал следующий вывод: «Так поступать нельзя. Себя не сбережем и друзьям не поможем». Спорить с ним, что-то доказывать было бесполезно. Чу стоял на своем и с места «не сдвигался». Его жизненная философия, воспитанная за столетия, была проста, но в этой простоте таилось даже для меня, прошедшего все уровни подготовки, что-то необычное и особенное, проявляющееся в его жестах, поведении и позиции. Чу на самом деле никуда и никогда, даже в самых ответственных ситуациях, не спешил, но это делало именно в этот момент его действия еще более выверенными и своевременными.
