Награда как социальный феномен. Введение в социологию наградного дела - страница 14

С одной стороны, ясно, что выполнение обязанностей или долга может привести к совершению поступка, который по своему характеру или последствиям выходит за обычные, общепринятые рамки исполнения обязанностей, т. е. является «сверхнормальным» и поэтому предполагает «избыток 'добродетельности'», а следовательно, заслуживает награды. Однако само по себе выполнение обязанностей или долга не является достаточным условием для награждения. За это трудящимся – рабочим, служащим, военнослужащим и т. д. – платят заработную плату, иногда добавляя к ней премии «за особые заслуги». Ключевой термин «особые заслуги», используемый Дёминым, далеко не так однозначен, как он, видимо, считает. Да, этот широко распространенный в наградном деле термин может быть понят в качестве комплекса сверхнормальных социальных действий, достойных награды. Однако он может быть истолкован и совершенно нормальным (обычным, рутинным) образом: как правильное неукоснительное выполнение должностных обязанностей, служебного долга, скажем, в трудных условиях или на общем неудовлетворительном фоне. В последнем случае границы между поведением, заслуживающим награды, и поведением, заслуживающим вознаграждения (деньгами в виде зарплаты или надбавки к ней) критически размываются.

С другой стороны, возникает принципиальный вопрос: что это за такие «обязанности или долг перед социумом»? Если речь идёт о духовно-нравственных ценностях индивидуума и моральных нормативных императивах, которые им соответствуют, то причём здесь какие-то награды за какие-то «особые заслуги»? Разве не ждёт нас за это высшая награда на небесах? Если понятие «социум» в определении Дёмина понимать именно в таком – гуманистическом, или филантропическом, смысле, – то из-за своей крайней абстрактности оказывается предательски неоднозначным термин «социум». Если же речь идёт о трудовых, профессиональных, должностных и прочих обязанностях, о профессиональном, служебном, гражданском и прочем долге, то мы снова возвращаемся к неоднозначности термина «особые заслуги». Вот почему привязка социальных действий, достойных награды, к «выполнению обязанностей или долга перед социумом» представляется нецелесообразной.

Ведь помимо всего прочего люди всегда совершали и будут совершать подвиги независимо от каких бы то ни было обязанностей или долга перед кем-либо и чем-либо. Так, человеку, который спасает кого-то от пожара, утопления, разбоя, абсолютно всё равно, кого именно он спасает – бухгалтера, полицейского, безработного или, к примеру, иностранца. Но и человеку, спасённому от пожара, утопления, разбоя, абсолютно всё равно, кто его спас – пожарник, спасатель на водах, полицейский или просто прохожий, к примеру, бухгалтер. В акте спасения человека человеком от гибели выражается общечеловеческая гуманистическая солидарность разумных живых существ[24]. Она не тождественна социально-этической ответственности личности перед обществом. Поэтому не вполне корректно трактовать поступок человека, который спас утопавшего, как его «обязанность или долг перед социумом». То, что сам герой-спасатель считает для себя «долгом» спасение погибавших вне всяких профессиональных обязанностей – это его глубоко интимное личное дело и на то есть у него его индивидуально-личная добрая воля (добровольность – второй признак подвига, по П. Сорокину). В том-то и дело, что в отличие от муравьёв и пчёл люди как социальные живые существа обладают ещё индивидуально-личностными формами сознания и свободы воли, поэтому никто из нас не «обязан» и «не должен» никого спасать, рискуя собственной жизнью, хотя нравственный императив может нас к этому призывать (и воспитанных людей призывает).