Гоблину совсем не хотелось прятаться, но он решил послушаться совета Соловья, ведь тот своего Злодея знал лучше. Вот они и спрятались. Хорошо спрятались, сколько не искал их Балда, когда чертей подвесил на священном дубе, но обещал вернуться и освободить к закату, так и не нашел.
– Ничего, – миролюбиво усмехнулся он, – век прятаться не будете, выберетесь на свет белый, Соловей знает, что я хотя и не злопамятный, но бываю злой и память у меня хорошая, а гоблин это еще узнает.
Чертей на обратном пути с дерева Балда снял, решив, что не стоит им за всех отдуваться. Раз те, пока ушли от наказания, то и эти пусть живут и радуются.
– Идите и ищите своих богатырей, да от меня привет передавайте, еще свидимся, – на прощанье бросил им Балда.
Черти умчались, только копыта сверкали, а Балда отправился навестить свою любимую Ажбету Вот из-за этих духов, он с любимой ведьмой только случайно виделся, совсем заработался, пора и отдохнуть да чайку с травами душистыми попить, а черти никуда не денутся.
№№№№№№№
Ажбета уже и блинов напекла, и во второй раз чай заваривала, а он все не шел. Но она знала, что Балда заглянет к ней обязательно этим вечером, в такой мелочи она никак не могла ошибиться. Какая же она ведьма, если не может знать, придет к ней самый любимый и желанный из парней или не придет.
Когда Балда появился на пороге, она облегченно вздохнула, и как простая девица бросилась к нему на шею. Он только усмехнулся и поцеловал ее в щеку.
– Ладно, ладно, чертей, как всегда воспитывал, мне бы помыться, а то вспотел весь, да и псиной от меня воняет, ты же знаешь, сколько с ними мороки. А никому кроме меня до них и дела нет никакого.
Она кивнула, он нырнул в баню ведьмы – маленькую, но очень уютную. Банник Ажбеты Клим, распахнул перед Балдой двери. Ведьма томилась в приятном волнении. Как же она любила своего Балду.
Глава 2 Разоблачение Соловья. Кикимора в ярости
Но если у ведьмы Ажбеты волнения были приятными, то Кикимора Алина рыдала и сердилась.
Она только что узнала от одной из прях, которая была ею вовсе недовольна, что оказалась она в объятьях не чародея Хелла, что и вызвало гнев пряхи, а только Соловья. Что было хуже, то или другое, даже пряха не ведала. Но Кикимора взбеленилась из-за другого.
– Как это Соловья, – закричала пронзительно Алиса.
– А ты ничего и не почувствовала? Переколдовали они его под чародея, чтобы было незаметно, так сам Хел и вышел бы к тебе в такой ответственный момент. Ему только о Кикиморах думать, когда завтра весь мир у ног его будет.
– Он что ни сном, ни духом ничего не ведает, – пыталась выяснить Кикимора то, что на самом деле творится в этом мире.
– Ну почему, ему все известно, о твоих пылких чувствах, его это даже обрадовало, только не собирается он пока любовью заниматься, ему надо мир захватить. А вот когда он его захватит..
– И бросить его к моим ногам, – подсказала Алиса.
– Можешь и так думать, если нравится, но у него таких ведьм целый лес. И каждая считает себя единственной. Но не реви, может ты, и станешь первой среди них, всякое бывает. Только что-то другое он затевает, хотя для начала ему и Кикимора сгодится, это точно. Такой вот с утра состоялся разговор, поверить даже Пряхе было трудно, но Кикимора поверила.
№№№№№№№№№
Алиса ворвалась к Соловью в замок в настоящей ярости. Отшвырнула какого-то черта и бросилась на Соловья.
– Что это ты творишь, меня обмануть захотел окаянный. Думал, что все тайное не станет явным? Да как тебе такое в твою пустую голову прийти могло?
