Соловей сначала делал вид, что он ничего не понимает, но Алиса так лупила его, что гоблину пришлось ее оттаскивать, когда он, наконец, понял, что так разозлило Кикимору.
– Да успокойся ты. Голову даю на отсечения, они похожи как две капли воды.
– Да я оторву твою дурную башку, – заявила Алиса, – давно руки чешутся, сейчас Балду приведу, он вам покажет, как Кикиморам голову морочить.
– Веди, – гордо заявил Соловей, – только тогда ты чародея точно никогда не увидишь, а если даже я так хорош был, то представь какой он в жизни, да после победы над этим миром. Веди, может Балда тебя царицей в этом мире сделает, если ты ведьму Ажбету изведешь, конечно.
– Ничего я представлять не хочу, я хочу видеть его, – немного успокоилась и начала думать разумно Кикимора, упоминание о Балде немного ее отрезвили.
– Балду или чародея? – спросил Соловей и подмигнул гоблину.
– Что ты ко мне с Балдой привязался, у него Ажбета есть, да и Василиса по нему убивается. Нет, мне там делать нечего. Мне чародей, победитель нужен.
Как только Кикимора вспомнила про царевну, наши заговорщики переглянулись. Василиса, почему до сих пор они и не думали даже о царской дочке, словно ее и не было.
– А ты бы Василису навестила, – предложил Соловей, – а потом вернешься и расскажешь нам, что там произошло, как она себя чувствует.
Кикимора нехотя ушла, понимая, что они снова что-то замышляют.
– И как я мог думать о другом, ведь так просто Хеллу жениться на Василисе и получить половину царства в придачу, – подсказывал гоблину верное решение Соловей.
– Но ему не надо полцарства, он на этом не остановится, – с грустью признался гоблин.
И все-таки он согласился, что хорошо было бы женить чародея на царевне Василисе, и как-то эту последнюю битву разрешить иначе.
– Ты же говорил, что она в Балду влюблена.
– Чародея сделали из меня, а из Хелла и Балду наколдуем, – заверил Соловей.
Кажется, у него были какие-то иные соображения, но гоблин был слишком поглощен был своими соображениями. Тут важно успеть первым понять, кто и кого перехитрит.
Кикимора подсказала им правильное решение. Надо было творить еще одного Балду, тогда все будет не так страшно и печально.
– В такую ночь может быть что угодно, один Балда, другой, какая разница.
Но гоблин не учел того, что и настоящий Балда был близко, а когда он о подмене узнает, что с ними сделает, даже представить страшно.
Хотя об этом лучше совсем не думать.
Гоблин понимал, что в таком обличии чародей будет приятнее и прекраснее, осталось только его уговорить несколько измениться, хотя бы на одну ночь, а там все пойдет, как по маслу. В тот вечер наши заговорщики размечтались не на шутку.
