– Он поплатился за то, что пошел против своего лорда! – Затир подергал гриву Кираса, заставив того замычать. – Но честь орка не позволяет мне убить другого орка. Пусть даже он из низшего сословия и, что еще хуже, предательская крыса! Потому, мы залечим его раны! Мы не дадим ему погибнуть!
Затир кивнул солатам, что калили железо неподалеку. Глаза Кираса полезли на лоб от ужаса. Он начал вырываться в руках Затира, что-то мыча.
– О! – Затир оглянулся на пленника. – Наш друг хочет нам что-то сказать. Выньте его кляп изо рта, пусть говорит.
Освободив свой рот, Кирас завопил почти охрипшей глоткой. Продолжая вырываться из руки Затира.
– Не надо! Ваше сиятельство! Добейте меня! Молю вас! Убейте меня!
– Законы чести орков издревле не позволяют орку убить другого орка, – жалостливо покачал головой Затир. – Мы должны вылечить тебя. Не переживай, мы не будем слишком долго.
Каленое докрасна железо коснулось кисти Кираса. Первым послышалось шипение прижигаемой кожи, и лишь через мгновение страшный вопль разнесся над пустыней. Наверняка, даже Валир в этот момент злорадно улыбнулся, услышав знакомый голос Кираса.
– И там тоже, – указал Затир на окровавленные портки Кираса. – Исцелять, так исцелять.
Уже обессилевший и охрипший Кирас, не обращая внимания на то, что Затир все еще сжимал его гриву в руках, шкрябал культями по земле, стараясь уползти.
С него сняли портки. Затир оглядел войско зловещим взглядом. Орки были белыми, как песок, на котором стояли.
– Кто-то из вас еще желает указать своему предводителю, как надо управлять войском? – гаркнул Затир в толпу.
Ответом была мертвая тишина, что прервалась лишь очередным душераздирающим воплем боли.
– Ох и воняет же он! – оттолкнул едва дышащее тело от себя ландграф, – И как только циклопы поедали орков? – он вновь повернулся к толпе орков, – Я надеюсь все запомнили произошедшее? Мне бы не хотелось показать это еще раз особо непонятливым! Я ваш ландграф, благородный лорд Затир! Я не потерплю неповиновения от черни! Повесить этого обратно на столб и двигаться в путь!
К концу ночного перехода они добрались до Гримбо, деревеньке при Жаторе. Затир рассчитывал отдохнуть там день и заодно прикупить провианта в дорогу. Ночлег ему, конечно, нашли. Не такой богатый, как он привык, живя в Хварте. Но все лучше, чем в тряпочном шатре. Вот только провиантом тут и не пахло. А ведь двигаться еще около десятины! Проклятые наместники уже давно скупили все продукты из прошлых урожаев. А следующий поспеет только через пару десятин. И чем прикажете кормить войско еще десятину?!
Пожилой гном-староста отвел его в свою хижину, его личную гвардию расположили по конюшням да сеновалам. Тоже неплохо, под крышей да на мягком сене. Ужин гнома был скудным, но и он выставил все, что было. Эти традиции у них сохранились еще со времен, когда орки и гномы существовали в едином Великом Клане. А после ужина из мясной похлебки и серых пресных булочек, ландграфу Хварта выделили кровать в одной из комнат.
Уснуть не удавалось еще очень долго. За окном слышалось мычание ослушника с заткнутым ртом. А в голове бегали мысли о том, что его люди будут есть в дороге. Не песок же им есть, в конце-то концов!
– Ты чувствуешь что-нибудь? – вновь раздался из ниоткуда голос.
– Да, – огрызнулся Пронт, – усталость!
Он только-только прикончил десяток големов, созданных Кедопегом. Раньше он был хотя бы один. И то, Пронту не единожды приходилось сращивать собственные кости. Теперь же их десяток! И ремонту после каждой битвы подлежат уже не кости Пронта, а его большой меч. Тот самый железный друг, что прошел с ним от Хота до Врат. «Гребень».
