– Зачем?
– Её явно создали биоинженеры. Зачем? Как? Из чего? Какую программу забили в голову? надо выяснить. Вы посмотрите на него, он как маленький.
– Да уж, – важно закивали друзья.
– И ты, Чума, – укоризненно сказал я.
– Я как все.
– Ладно, изверги, убедили. Идём смотреть.
– Нет, вы только посмотрите на него, – всплеснула руками Ириска. – Настоящий бандит. Вместо того, чтобы сообщить куда следует, этот тип собирается скрыть преступление, и похитить свидетельницу, а возможно, – девушка подняла указательный палец для солидности, – и виновницу преступления. Ты опасный человек, Рэс. Я всегда это знала.
– Клейма на тебе негде ставить, – вздохнул Чума.
– Нам стыдно за тебя, – укоризненно покачал головой Тиф.
– Ты хожа кривы дрог, – вмешался орк и нахмурился.
– Да ну вас всех! – я хмыкнул. Вот гады! – Ладно, граждане больные, предлагаю оптимальный вариант. Идём, посмотрим, что да как. Если будет возможность, возьмём компьютер для Тифа. Если какие-то проблемы, сообщим, куда следует. А куда не следует, сообщать не будем.
Посмеялись. Договорились встретиться вечером. Не при свете же дня творить злодеяния.
Не впервой. Мы с детства постоянно вляпывались в приключения, уж слишком непоседливая компашка попалась. Но старались сильно не мараться. В этот раз мы хотели всего лишь помочь другу в небольшой незаконной деятельности и посмотреть на спящую красавицу (я надеюсь, что красавицу).
Но как всегда в таких случаях, что-то пошло не по плану. Да собственно, всё.
Механобиль плавно набрал ход. Не самая быстрая машина, но зато нужен минимальный импульс, чтобы начать двигаться, а потом подзаряжается от самого движения. И едет очень ровно, будто плывёшь по земле.
Тиф спокойно берёт машину отца. Тот вовсе не против, когда сын зарабатывает любыми способами. Наоборот, всячески приветствует появление новых доходов. Но в своё время сразу предупредил, что если сынок вляпается, папаша скажет, что Тиф угнал машину, а сам он, ни слухом, ни духом.
Мимо проплывают вечерние улицы. Весь город вышел погулять. Люди радуются прохладе, ходят в гости, кафешки забиты подчистую. На нас никто не обратил внимания, когда свернули в прибрежный район. Изначально, здесь жили первые выходцы с правого берега. Дома старые, в основном деревянные или кирпичные. Сейчас мало жителей. Совсем уж маргиналы.
В нашем городе любой может жить вполне прилично, если хочет. Здесь находятся те, кто не хотят, или не могут. Существуют за счёт всё того же базового дохода. Перед старыми халупами сидят какие-то люди, пьют пиво, провожают нашу машину равнодушными взглядами. В одиночку по вечерам лучше не появляться. Не то чтобы совсем опасно, не бандитский район, вроде Помойки, но можно нарваться при желании.
Впервые пришло в голову, что в школе ни разу не рассказывали, почему люди переселились на другой берег, бросили первые лаборатории и дома. Была причина, но я её не знаю.
Зато нам с первого класса твердили, что правый берег посещать не рекомендуется. Но и не запрещается. У нас вообще мало запретов. Даже уголовного кодекса нет. Был когда-то такой свод законов, по истории рассказывали. Жуть полная. У нас ничего такого нет. Делай что хочешь, главное другим не мешай.
Есть отдельные запреты на конкретные вещи. Список висит в каждом городском учреждении. Он короткий и касается в основном технологий. Никто не возражает. Никто не хочет повторения Катастрофы.
