Старушка опять склонилась к столу, и добавила к ровному ряду камешков ещё один, из общей кучки. Но тот спокойно лежать не пожелал – крутанулся, и руна перевернулась с ног на голову.
– Вот и ответ – этот не отстанет. Прилип, как банный лист к сдобному месту!
Кипрея ещё похихикала, потом посмотрела на надувшуюся, мрачную девочку и сжалилась:
– Не серчай, хочешь, погадаю ещё? На твоего наречённого?
Рута задумалась. По правде сказать, мальчишки пока её не интересовали. Но девочка вдруг вспомнила кое-что из разговора с Дайвой. Мол, по примеру Леона и Улиты, самыми надёжными спутниками считаются поженившиеся воин и ворожея. Тогда почему бы не узнать всё о наречённом, чтобы выбрать потом себе подходящего спутника! И Рута просияла и утвердительно кивнула.
Старая ворожея опять сгребла синие камешки в кучку, перемешала, разровняла, но в этот раз дуть на них не стала. Поводила над рунами горящей свечой. А когда, сдвинув в сторону лишние, вгляделась в новый расклад, больше не веселилась. С виноватым видом собрала со стола камешки и ссыпала обратно в мешочек.
– Видать зря я это всё затеяла… Чадушко, давай так – подрастёшь хотя бы годков на пять, тогда и поговорим, – отводя глаза, пообещала Кипрея.
– Настоящий наречённый ещё хуже пучеглазого филина? – приуныла девочка, и старушка опять смешливо фыркнула. Видно такой у неё был характер.
– Или меня никто замуж не возьмёт? – продолжала допытываться Рута, – А, может, мало проживу? Помру невестой? Вот я горемычная, тогда и впрямь лучше не знать!
– Угомонись, наплела уже с три короба, – остановила её Кипрея. – Давай я всё-таки расскажу, а то дурными думами себя изведёшь. Руны поведали, что твой наречённый будет особенным. С двумя личинами – одновременно и человек, и какое-то существо.
– Оборотень что ли? – сразу заинтересовалась Рута.
– То есть оборотней ты не боишься? Матушка тоже умела в кого-то превращаться?
– Она нет. А дяденька Силыч, который наладился было к ней ходить, слыл деревенским оборотнем. Всем рассказывал, что стал таким, потому что его собственную матушку в лесу медведь напугал. Когда та была на сносях.
– Враль какой, берендеем так не становятся! – возмутилась Кипрея. – Если оборотень не врождённый, в медведя может оборотить только колдун.
– Ага, Силыч и правда был враль и охальник, – призналась Рута. – Думал запугать матушку и бегать к ней по ночам без сватовства. Он и к другим тётенькам бегал, если безмужние.
– И чем же отплатила бесстыжему твоя матушка?
– Дала испить зелена вина, только сперва над ним пошептала. И показалось дурню, будто не зима стоит, а лето красное. Так и сидел в сугробе, словно на травке, пока ерунду в штанах не отморозил. Пришлось нам с матушкой из той деревни срочно уезжать.
– Смотрю, калач ты тёртый и необычного суженного не напугаешься, – когда отсмеялась, похвалила Кипрея. – Ну и правильно – коли это любовь, какая разница в кого муженёк изредка перекидывается? Соколом ли летает, волком ли рыщет. Больше тебе скажу – любого мужика следует иногда отпускать побегать.
– Наверное, – не слишком уверенно согласилась Рута. – Только я ещё подумаю. Может, всё-таки замуж вообще не пойду.
– Дело хозяйское, – спокойно кивнула Кипрея. – Ну а теперь за работу. Будешь заучивать и пробовать рисовать руны.
– Я уже вчера некоторые запомнила, – похвалилась дочь ведьмы.
– Ну-ка?
– Радуга, Леля и Сила.
– Верно, есть такие. Начнём с самой простой, Лели. Чудесный оберег, как раз для девочек и молоденьких девушек. Но тут дело такое – скривишь хоть одну линию, это уже не руна. Бесполезная закорючка. Давай покажу.
