На левом возвышении, образованном так же, как и правое, потому что, как я уже говорил, единственный путь уходил вниз, лежал чей-то череп. На правом – странный предмет, на который обратил внимание Алексей.
– Смотрите, чья-то котомка! – сказал он, поднося факел совсем близко к ней. – Может, посмотреть, что в ней?
– Нет! – сказал наш лидер. – Не надо. Пищи и воды у нас в достатке. Факелы тоже есть. Мы ни в чём не нуждаемся, и поэтому, что бы мы там ни нашли, риск это не оправдывает.
– Согласен, – закивал головой проводник. – Пойдёмте дальше.
Проход ещё какое-то время уходил вниз, пока не выровнялся. По бокам всё так же тянулись стены, в которых не было ничего, способного привлечь к себе наше внимание. Вскоре мы наткнулись ещё на одну находку. Возможно, когда-то это было неплохим холодным оружием, но сейчас ржавый боевой топор с полуистлевшей деревянной ручкой не представлял собой никакой ценности.
Спустя ещё двадцать минут после топора ход неожиданно закончился. Слева снова выступил карниз, на вершине которого было что-то, напоминавшее чахлое подземное растение: жалкий вялый стебель с несколькими ростками. За ним коридор делал поворот влево, а справа, в углублении, была дверь.
– Сможешь взломать? – спросил Зигунов Павлова.
– Могу попробовать, – вопросительно посмотрел тот на Воронина.
– Давай, – кивнул тот головой. – Я пока подержу факел.
– Разрешите, лучше я подержу, товарищ майор? – предложил Андрей.
– Хорошо.
Алексей старался и пыхтел, пробуя один инструмент из своей коллекции за другим, но у него ничего не получалось.
– Странный замок, – сказал он. – Вроде бы и простой, но я что-то упустил и никак не могу понять, что…
– Брось его пока, Лёша, – попросил Александр Юрьевич. – Пойдёмте в левый рукав.
Мы так и сделали. Вскоре он тоже под углом в девяносто градусов повернул налево. Однако направо, хоть и не такой широкий и магистральный, а напротив, едва приметный, тоже вёл ход. Мы воспользовались им и оказались в небольшой круглой комнате, стены которой впервые отличались от других стен подземелья и были из зернистой серой породы.
В этой маленькой коморке мы не нашли ничего интересного, кроме мусора и старых полуистлевших костей, в беспорядке валявшихся на полу. Покинув её, мы снова проследовали по ходу движения главного коридора, который однообразно вёл нас ещё где-то пару часов, после чего неожиданно закончился залом с громадной колонной посередине.
В конце зала рядом друг с другом в стене стояли две двери, такие же крепкие (даром что деревянные) на вид, как и первая, которую мы так и не смогли взломать. На полу, примерно на середине расстояния между ними, под слоем пыли лежал брошенный ранец. Как и тот, который мы заметили недалеко от ворот, первым его заметил Павлов.
– В нём может быть ключ! – сказал бродяга.
– Попробуем двери, – предложил начальник штаба. – Если они закрыты, то тогда делать нечего, придётся смотреть, что у него внутри. Попрошу тишины, я хочу сделать фонесканирование.
Дверь, к которой мы подошли в первую очередь, снова оказалась запертой. Зато другая со скрипом открылась сразу же, стоило только на неё слегка надавить рукой. Внутри нас снова ждало разочарование: в комнате, в которую мы вошли, не было ничего интересного или необычного. Только мусор и ставшие уже привычными кости на полу, а также, самое главное, отсутствие даже малейшего намёка на ход, который куда-нибудь вёл.
