– А «Славу»? Его она вам оставила, признайтесь? – не унимался старик.
– Его не существует.
– Да, я слышал, будто он сгинул. Это правда? – Аня кивнула. – Ходило множество слухов. Искусствоведы, антиквары, коллекционеры… Многие искали камень, но в тот период я бомжевал, поэтому до меня донеслись лишь обрывки…
Он что-то еще болтал, но Аня уже не слушала. Пришло ощущение того, что ей заговаривают зубы. Не просто по-стариковски чешут языком, а, если использовать другой популярный фразеологизм, пудрят мозги.
– Так как, простите, ваша фамилия? – перебила собеседника она.
– Савельев. И если вы мне не доверяете, то совершенно зря. Хотите, я покажу вам паспорт?
– Покажите.
Старик полез во внутренний карман, но тут же сокрушенно проговорил:
– Черт, оставил в гостинице.
– Отправились к адвокату без документа? Странно.
– Мне восемьдесят четыре года. Что вы хотите? – Он начал раздражаться и нервничать.
– А как же стопроцентная память?
– Лина вела дневники, там наверняка есть что-то обо мне. Прочтите, убедитесь.
– Хорошо, я так и сделаю. – Аня поднялась с лавки. – Мне пора.
– Но я не ответил на ваш последний вопрос. Вы хотели узнать, что за сокровище завещала мне Лина.
– Поскольку она вам ничего не завещала, то вопрос снимается, – выпалила Аня и торопливо зашагала к подъезду.
– Постойте, прошу.
– Я позову охрану, если вы не отстанете, – разозлилась она.
Старик тут же ретировался, а Аня скрылась в подъезде.
* * *
Поднявшись в квартиру, Аня присоединилась к Данилке и тоже выглянула во двор. Андрея Геннадьевича видно не было, но это ничуть не успокаивало.
