Прожить одну. Свою. Какая есть.
Жизнь – моя печаль ты и отрада,
Слёзы грусти и весёлый смех.
От тебя мне большего не надо
И ругать тебя бы было грех.
Ты была со мной совсем, как мама,
Доброй, но и строгой иногда.
Иногда я слишком был упрямым,
Но любимым сыном навсегда.
Было всё. И всё ушло. В итоге —
Постарели вместе ты и я.
Что осталось? С мыслями о Боге
Жить пока! Пока ты – жизнь моя…
Ночь звёзды зажигает, гасит окна,
В сон погружает старые дома
И до рассвета бродит одиноко —
Свой выбор она сделала сама…
По улицам бредёт, на тень похожая,
Но тень её – лишь тень от фонарей.
Ни одного заблудшего прохожего,
Ни крика птиц, ни скрипнувших дверей.
И даже ветер спрятался куда-то,
Такая тишина, хоть волком вой.
Вдруг кто-то в темноте ругнулся матом…
Ну, слава Богу, хоть один живой!
Обрадовалась ночь мне, незнакомцу,
И приняла в объятия свои.
Но тут некстати появилось солнце
И объявили утро соловьи…
Господь пришёл! Надежда и отрада…
И пальмами встречал Иерусалим
Мессию своего. И страшный Рим
Казался далеко. А Бог здесь – рядом!
И лик его узреть спешил народ,
Но кто-то про Христа уже злословил
И кто-то уж неправый суд готовил
И крест ему готовил наперёд…
Судить эпоху ту сегодня трудно,
Средь нас самих полно ещё иуд.
Наступит час, вновь Бога предадут
Такие же, как и тогда, Иуды…
Но Он в тот день за всех взошёл на крест —
В не веривших в него, его предавших,
Таких же как сейчас, так низко павших,
За всех, кого опять попутал бес…
Давно был тот великой скорби час
И был момент великий Воскресения.
И мы опять ждём в этот день весенний
Того, кто, как тогда, спасёт всех нас.
Надеемся на Бога, как всегда,
И верим в Суд – суд праведный и строгий,
Что он спасёт, но прежде тех не многих,
Кто отдал жизнь за Веру и Христа.
Кто к Богу шёл сквозь миллион страданий…
А тем, кто в рай попасть совсем не прочь,
Хотя душа у них черна, как ночь,
Воздастся по заслугам их деяний!
Прости их, Господи, не веривших в Тебя,
Прости их всех – предавших и продавших.
В час Воскресения молю не за себя
МолюТебя за мне подобных павших.
За души их молю. А вдруг и я
Такой же, как они, изгой для Бога?
И лишь сполна из чаши бытия
Испив всё до конца, найду ль дорогу
К тебе когда-нибудь? Тогда они —
Живые грешники Тебя попросят тоже
За душу и мою. Ты не гони
Их от себя. Ведь кто ещё поможет
Кроме Тебя. И милостью Твоей
Суд Божий им покажется наградой,
А я уж позабочусь о своей
Душе мятежной и судьбе нескладной…
Слышу звон колокольный вдали
Где-то там вновь спешат на молитву
У меня же под сердцем болит
И молюсь на пустую «поллитру»…
Мне до Храма уже не дойти
Не подняться до Бога тем более
Мне бы только целковый найти,
Чтобы справиться с вечною болью…
Чтоб забыться от всех бренных дел
И во сне возвратиться обратно,
Где быть трезвым всегда я хотел,
А не тем, кем я стал безвозвратно…
Вот и колокол вроде затих
За меня, может, братия молится?
Ну, а я выпью нынче за них,
Может даже душа успокоится…
Только вряд ли пройдёт голова,
И в душе моей Вера проснётся,
Вместо мата – молитвы слова,
Но пропитая жизнь не вернётся…
Не спится вновь. И сон мой спозаранку
Ушёл опять. В загуле до утра
Он с кем-то там. А там – большая пьянка,
А может быть, на чью-то жизнь игра.
Увы, с меня картёжник никудышный,
Опять не сплю и мучаюсь всю ночь
С бессонницей. Но ничего не вышло.
Вот и она обиженная прочь
Сбежала от меня. Но тут по отчеству
Меня позвало вдруг из темноты
