Не испорченный похотью века,
С белоснежной и чистой душой.
Только здесь я нашёл человека
Сам в себе на дороге большой…
Та дорога в снегах бесконечна.
Но не зря, знать, она увела
Сквозь пургу меня в белую вечность
И от жизни унылой спасла…
Усталый день решил совсем немного
От дел своих земных передохнуть
И вместе с ним народ с молитвой Богу
В ночной тиши пытается уснуть.
Но нам с тобой не спится этой ночью
Под звёздами, под жёлтою луной,
И нас таких не мало, между прочим.
Таких, не спящих, вместе со страной.
И не сомкнув очей, вернусь я утром
В свой новый день к проблемам и мечтам,
К своим заботам. Не было как будто
Прошедшей ночи. Но ты осталась там…
Когда друзья тебя покинут навсегда,
Ты вдруг случайно вспомнишь про года,
Про то, что уж давно не двадцать лет
И трижды двадцать лет давно уж нет…
Года идут, как счётчик для воды,
Как и вода, они уйдут сквозь пальцы
И в энный час к тебе придёт беда
С прощанием с тобой в больничном зальце.
Всё будет скромно, так же, как и жил,
Не лишних слов и никаких знакомых,
Тем более, не тех, с кем ты дружил,
Одна лишь смерть, как вечная истома.
Осталось лишь немного подождать.
Быть может, пять иль десять лет от силы,
Чтобы не жить, а в жизни не страдать,
Но смерть к другим на этот раз спешила…
Опять весна и лужи под окном
И где-то там внизу идёт прохожий,
Такой ничтожный. Ну, почти что гном.
Скорей всего, на муравья похожий!
А я почти что Бог. На высоте
Квартирного мирка на мир взираю.
Мне хорошо в небесной пустоте
И я в душе внизу тех презираю…
Я вижу всё – ведь я почти что Бог.
По крайней мере, ближе всех их к Богу.
Вот только одного так и не смог —
Летать, как птицы, ну, хотя б немного.
И руки развернув, как два крыла,
Я как Икар попробовал однажды
Хоть раз взлететь. Удача подвела.
А остальное всё уже не важно.
Пусть я не Бог. Но ангелом бы стал!
И всё же оказался третьим лишним.
Похоже, Бог так от меня устал —
Смотрящим сделал не по небу – крыше.
И вот сижу со стаею ворон,
О Боге рассуждаю по привычке…
Но, слава Богу, это только сон
В пустом вагоне спящей электрички.
Вот выйду из него и вновь в подвал
Сон досмотреть с такими же бомжами.
У нас внизу Бог точно не бывал
И от того к нему мы рвёмся сами…
Я лбом не бьюсь в поклонах в божьих храмах
Иконы не целую и кресты,
Но Бога чту, как мне велела мама,
И почитаю всех его святых.
Но в храмах мне претит не только ладан —
Убранство золотое и шитьё,
Ведь кроме Веры это мне не надо —
Божественная роскошь – не моё.
Пусть буду нищим я всю жизнь до гроба,
И пусть всю жизнь пройду я без креста,
Но я хочу, мой Бог немного чтобы
Вновь вспомнил, что такое нищета.
Не в золоте его богатство – в Вере!
Мне купленная Вера ни к чему.
Когда уйду к нему, он сам поверит,
Что больше нет здесь преданных ему….
Я в этой жизни вновь, увы, не в теме
И вновь я не вписался в поворот.
Кто прав из нас покажет только время.
Вдруг будет всё ещё наоборот.
Конечно, если будет жизнь другая,
И в жизни той другие будем мы.
Тогда зачем нас смертью здесь пугают
Забвением и морем вечной тьмы?
Быть может, потому иным богатство
Необходимо – вечность прикупить,
А остальным лишь лозунги про братство,
Чтоб на троих не скучно было пить?
Про жизнь другую вряд ли нам докажут
И потому её не будем ждать,
Уж если здесь богатых не накажут,
Заставят ли в другой раз всё отдать?
А нищие, вдруг став им всем судьёю,
Всё также будут взятки брать как здесь…
Быть может ждать другую жизнь не стоит?
