Наследие. Том второй (2016—2017) - страница 27



Первородный грех

Вся наша жизнь – наш выбор. И не наш…

За нас без нас он сделан был когда-то

И Бог на небе – наш Судья и Страж,

Чтобы спросить за всё с нас виноватых…


За выбор тот не наш. И за грехи,

Которые потом мы совершали,

Нас, не деля на добрых и плохих,

Однажды всем свой божий счёт предъявит…


И каждому воздаст он по делам

И спросит с каждого за выбор этот прошлый

За жизнь, из рая превращённую в бедлам,

И за любовь реинкарнированную в пошлость…


Что мы ему ответим в час суда

Что мы здесь не причём? Что божьей волей

Пришли мы подневольными сюда….

К нему же возвратимся мы тем более!


Поймёт ли Бог нас – знать нам не дано…

Мы жизнь себе не выбирали сами,

А если б и могли, то всё равно

Грех первородный будет между нами…

Всё – как заведено

Из года в год живём мы и растём

Растёт наш город и стареет с нами,

Но день придёт – мы из него уйдём

С делами нашими и даже с именами

Другим, своё освобождая место…

И будет город наш опять стареть,

Уже с другими – более известными,

Ведь вечное – не может умереть!


Я лично не в обиде. Вы – не знаю?

Возможно, мы ещё сюда не раз,

Придём, уставшие от вечности и рая,

Жаль, только не узнают, бывших, в нас…

Пока же город этот – он наш город,

В котором долго нам ещё стареть…

И было бы, конечно, очень здорово

По старости совсем забыть про смерть…

Свет и тень

Вы видели цветную тень когда-нибудь?

И я её не видел. Почему?

А может, просто не было желания

Вглядеться в нашу собственную тьму?

Не зря же говорят – душа – потёмки,

Чужая – да. А в нашей – божий свет?

А может в ней давно одни обломки

И Бога в ней давным-давно уж нет?

Не от того ли тень чернее ночи,

Что в душах наших нет уж всё равно

Других цветов? А сами, между прочим,

Мы лишь актёры чёрно-белого кино…

…Хотя всё это лишь предположения…

Не будет света и исчезнет тень.

А свет – есть Бог. А наша жизнь – движение

Из вечной тьмы, из тени в божий день.


…Но вырваться из лап её не можем —

Вот нам и кажется, что наша жизнь идёт

За тенью вслед. На нашу тень похожа.

На самом деле всё наоборот…

Поэт и Муза

Из Рая изгнанные,

В тёмном подземелье

Поэтов души жили в мраке вечном…

Но две из них

Однажды вдруг сумели

Из вечности прорваться

В бесконечность…


И так летали бы

Быть может бесконечно,

Но нас с тобой

Те души вдруг нашли…

Случайность или чья-нибудь

Беспечность…

Но в этот миг

С тобой мы в мир вошли!


И души те по праву

Стали наши…

Одна моя —

По всем её приметам…

Другая – Музы

И не просто музы —

Она была душой

Жены поэта!


Взрослели мы,

А души терпеливо

Сидели в нас,

Свой, дожидаясь, час…

И вот когда

Мы встретились счастливые —

Поэт и Муза…

Наши души в нас

Наверное, от счастья ликовали

И вспомнили про рифмы

Тут же вновь

И первый поцелуй зарифмовали,

Конечно же,

Со строчкой про любовь…


…Надеюсь, что поэт

Мне неизвестный

Не будет обижаться на меня,

Что у него и музу

И невесту

Увёл я…

Ведь теперь мы с ней – семья…

Огнём, мечом, крестом

Огнём, мечом, крестом – за нашу Веру

Нас жгли, нас убивали, нас крестили

В крестовом одеянье изуверы,

Но там, на небе их давно простили…


Фанатикам – престол Христовый в Риме

Еретикам – костёр и вечный ад…

А у толпы – конечно не спросили —

Такого Бога люди те хотят?


Готовы ли они тому поверить,

Кто им принёс за Веру только смерть?

И на себе готовы ли проверить,

Чтоб вечно жить – им надо умереть?


…Двадцать веков уже вопросам этим…

Давно костры погасли – всех сожгли,

Тех, кто на них себе уже ответил,

А остальных, что так и не смогли,

В христову Веру верой обратили…

Уж лучше, чем без веры вовсе жить…