Однако Сентьон будто не был так уверен.
- Если не вернётесь, они захотят вернуть священный дар насильно. Либо же, - вампир чуть сузил кровавые глаза, - они решат избавиться от вас. Так или иначе, они сделают всё, чтобы их кай-ар не досталась чужому.
По коже побежали мурашки.
- Знаю.
- Если добраться до вас у них не получится, - продолжил Сентьон, не отводя взгляда, - они станут искать способы заполучить вас иначе. Возможно, уже нашли.
В тёплом кабинете вдруг будто похолодало, и я соединила пальцы рук.
- Хотите сказать, кто-то из моих близких пропал?
Сентьон не кивнул, но и не стал отрицать.
- Нет. Пока что. Однако раз послание у вас – значит им есть чем ответить в случае отказа. За три дня вы должны решить окончательно. Ещё не поздно передумать…
Злость заклокотала внутри.
- Я успела наскучить вам, господин Кельн?
Вампир улыбнулся и откинулся на спинку кресла.
- Едва ли такое возможно, - заявил он без крупицы сомнений. – Однако, Корнелия, я не могу не предупредить. Пусть ваши родные под защитой и надежной охраной, но гарантировать, что эльфийские ищейки никогда не доберутся до них, несколько… непредусмотрительно. Что в таком случае станете делать? – спросил он прямо. – Останетесь под моим покровительством или решите обменять жизнь близкого на возвращение к ним? Потому как если возвращаться, то до истечения выделенных дней. Иначе…
- Хватит, - резко оборвала. – Что ещё у вас есть сказать мне кроме уговоров уйти?
Сентьон не торопился объяснять, неотрывно разглядывая меня и будто что-то решая. Алейрон в нескольких шагах от нас не шевелился и словно не присутствовал в кабинете вовсе.
- Вам дали три дня, - заговорил вампир. – И я рекомендовал бы провести их во дворце.
Напряглась.
- В этом есть смысл? Они и до этого могли прийти за мной или за кем угодно из близких, чтобы выманить меня и забрать. К чему прятаться сейчас?
Существующей охраны недостаточно?
Вновь подумала, что тем отказом Элкари я собственноручно загнала себя в ловушку без желанного выхода. Если не вернусь, то всю жизнь стану опасаться за родных и прятаться под защитой мужа, которого не хотела. И никакой свободы. Даже прогулка по городу – с обязательной охраной.
Неужели послание также значило, что и такая роскошь теперь недоступна?
От мысли, что отныне придется жить лишь во дворце ради безопасности, стало дурно.
Не хочу скрываться вечность и сидеть взаперти! Разве иного выбора нет?
- Всё несколько сложнее, Корнелия. До этого они не ставили условий.
- Что это меняет?
- Не забывай кем являешься, - от неожиданного замечания вздрогнула и оглянулась. – Ты кай-ар, пока не подтвердится иное. Твоим словом или смертью.
Глаза цвета стали вонзались в мои, точно были отравленными клинками. На аристократичном лице Алейрона не было и намёка на недовольство или раздражение, однако меня будто окатили ледяной водой.
Кроме этого, однако, эльф не произнёс ни слова.
Кай-ар навечно. Если не откажусь сама…
Не выдержав тяжесть взгляда, отвернулась.
- Он хочет сказать, - отвлёк Сентьон, - что ваш отказ Элкари перед уходом не был принят официально, а потому вы всё ещё для них очень важны. Они дают время подумать, чтобы через три дня прийти и получить ответ. Он необходим им, потому как такая неопределённость сковывает им руки.
Как меня сковывает клятва на запрет пользования магией по управлению тела вне эльфийских земель. И клятва верности, не позволяющая навредить тем, кто принял меня как принцессу. Взаимовыгодное сотрудничество, превратившееся в цепи.
