Капитан Лоренц направил корабль севернее, он решил высадить Казанцева, как только «Святослав» проплывет высокие рифы. Неожиданно из-за рифов показался военный турецкий фрегат.
– Пушки к бою! – закричал капитан.—Право руля!
Турецкий фрегат ударил без предупреждения, открыв огонь по «Святославу». Я даже не успел разобрать название вражеского корабля. По борту ударили ядра и бомбы. Два ядра слегка разворотили фок-мачту. Молодому матросу навылет пробило грудь шрапнелью. Он вскрикнул и рухнул на палубе. Я пригнулся и пополз за рубку. Казанцев как раз находился на шконцах. Он бросился помочь другому матросу, которому шрапнель попала в бедро и он упал на палубе. Страшные острые и раскаленные осколки проносились по всему кораблю. Наконец ударили наши пушки с левого борта. На турецком корабле тоже послышались крики. На подмогу уже приближался «Чемес». Османы засуетились, наверняка хотели отойти. «Чемес» быстро обходил с левого борта и плотно обстреливал вражеский фрегат. Турки не выдержали, тут же отклепали якорь и попытались скрыться. Но «Чемес» подошел почти вплотную и открыл огонь сразу из всех орудий. Наши канониры тоже продолжали стрелять, не давая врагу даже развернуться.
Я подбежал к лежащему на палубе Казанцеву. Полковник уже умер. Большой кусок шрапнели попал ему прямо в затылок. На палубе неподвижно лежали еще двое матросов, троих раненных на носилках уносили вниз. Боцман Ромашин сидел и сильно тряс головой, зажав ладонью левый глаз. Когда он осторожно привстал, его пошатнуло и матросы быстро подхватили боцмана. Он медленно отнял ладонь и я увидел вместо глаза страшную пустую черную глазницу. Вскоре боцмана увели к доктору.
Я осторожно забрал из кармана Казанцева документы наследника. Что же делать? Похоже, теперь именно мне нужно плыть к туркам. Иначе мы упустим шанс…
Турецкий фрегат уже горел и тонул. Разъяренные моряки с «Чемеса» продолжали яростно расстреливать фрегат, решив в плен сегодня никого не брать.
Я подозвал Лоренца:
– Капитан, немного отойдем и встанем на якорь до наступления темноты.
– Но ведь Казанцева убило. Ваше задание придется отменять.
– Отменять никак нельзя. Теперь я пойду к туркам вместо полковника. Когда прибудете в Севастополь, доложите обо всем министру Меншикову. А еще обязательно отправите письмо, которое я сейчас напишу…
Я не рискнул показаться на берегу засветло, после триумфальной победы эскадры Нахимова в Синопской гавани. Мы отошли на фрегате на восемнадцать миль севернее Синопа. Как только стемнело, матросы отцепили лодку.
– Удачи, Андрей Иванович! – кивнул капитан. Я отдал ему мешочек с документами, письмами от супруги и нательным крестиком.
Сел на лодку и поплыл к турецкому берегу. Стоял абсолютный штиль. Однако вскоре я устал грести, а до берега оставалось еще далеко. «Святослав» удалялся, возвращался в Севастополь. А мне теперь совершенно в другую сторону. К берегам Британии…
Слева я заметил небольшой острый риф. Немного передохнул, снова взялся за весла и продолжил грести.
Когда причалил к берегу, затащил лодку на гальку и немного перевел дыхание. Место оказалось безлюдное, но вдали слышались тревожные голоса. Вскоре я заметил двоих вооруженных солдат. Они брели по спуску, вскоре увидели меня и побежали навстречу с ружьями наперевес.
– Дур, атисей дижей! – крикнули солдаты.
Я понял, что они хотят стрелять. Остановился и крикнул в ответ по-английски:
