– Принцесса, – опустился капитан на одно колено, скорее от бессилия, чем почтения. Рана в плече будто стягивала всю боль с тела и усталость на себя, постепенно погружая сознание в чёрную пелену, – если послушаете – хоть кого-нибудь спасёте. Вас зовёт дротнинг.
– Что Нертус забыла в саду в такое время? – взвилась Фригг. – Разве она не должна быть с детьми? С мужем?
– Дети в порядке, а конунг дерётся, как разъяренный кит. Миледи, прошу, вас ждут в саду. Идите и быстро! – завершив речь, капитан со стоном поднялся и прошёл на выход из зала, под взглядами растерянных дам. Эльфийки расступались перед ним, перешептывались и сочувственно переглядывались.
Фригг выдохнула, упрямо сжала губы и, воспользовавшись тем, что впервые за этот ужасный, кровавый день на неё никто не смотрел, осторожно пробралась в скрытую дверь за троном. Легким шагом принцесса сбежала по винтовой лестнице и, щелкнув потайным замком, отворила тяжелую, железную дверь в сад.
Фригг вышла из содрогающегося замка и вдохнула полной грудью. Прекрасный сад был совсем не тронут войной, пришедшей в Ванахейм. Морской ветер покачивал благоухающие, крупные цветы, шевелил листву на пышных кронах деревьев, волновал красиво подстриженные кусты и траву. Мирную картину портили грохот да запах дыма, доносившийся даже сюда. Если напрячь воображение, то можно и подумать, что это просто крестьяне, собравшись на шумный праздник, зажгли где-то поблизости слишком большой костёр.
Фригг подобрала юбки и быстро засеменила по дорожке.
Дротнинг Нертус, ванадис Альвхейма и Ванахейма, ждала её на краю обрыва над морем Ванасквиль. Она с любовью осматривала волнующиеся барашки пены, стелющееся разнотравье, среди которого особенно ясно проступали сизые цветы розмарина. Тонкие, белые пальцы Нертус судорожно сжимались в страхе, на мертвенно бледных щеках мерцали дорожки слёз. Однако тот, кто сейчас заглянул бы в её тёмно-серые, цвета грозовых облаков, глаза, прочёл бы в них непоколебимую решительность.
Заслышав шаги, дротнинг обернулась и увидела причину падения Ноатуна. Нертус горько и зло усмехнулась, не стесняясь своих чувств.
– Нертус, – принцесса подбежла и присела в реверансе, даже сейчас не забывая ооб этикете, который она ценила превыше жизней, – зачем ты меня звала? Вернись во дворец! Если воины Одина прорвутся в сад…
– Прорвутся обязательно, – кивнула Нертус и отвернулась к морю, – рано или поздно они это сделают.
– Ты, как и все эти идиотки, полагаешь¸ что у нас нет шанса отвоевать хотя бы Ванахейм? – фыркнула Фригг. – Твой муж сейчас на передовой, вместе с воинами.
– Мой муж сдаст замок, как только получит от меня сообщение.
– Что?! – ахнула Фригида, прикрыв рот рукой в ужасе. По телу принцессы пробежала крупная дрожь, а ноги подкосились. – Как вы можете?! Вы дадите ворваться в наш дом этим свиньям?!
– Фригга, здесь уже ничего не сделать, – выдохнула Нертус, грустно и певуче, будто отступающая волна отлива прошелестела по прибрежному песку, – только дурак не признает, что Альвхейм и Ванахейм обречены. Нужно сдаться. Мы и так слишком многих потеряли.
– Слабаков и трусов! – топнула ногой и всплеснула руками в мерцающих браслетах Фригг. Её красивое лицо перекосилось от гнева. Нертус зло сощурила глаза, – ничтожных тупиц, не способных удержать нашу честь, во главе с твоим мужем-тряпкой… Ай!
Громкий вскрик и звук пощёчины прервал эту пламенную речь. Нертус встряхнула зазвеневшей от удара ладонью, а Фригг рухнула на колени, горестно расплакавшись и держась за покрасневшую щёку.
