Охваченная паникой, я поначалу хотела все же достоять очередь и купить еды, но потом вспомнила, что у меня нет денег, и бросилась к месту выдачи багажа. Чувствуя, как грохочет в груди сердце, я пыталась придумать план. Хорошо еще, что во внутреннем кармане куртки у меня лежали водительские права, так что в случае чего можно попросить моих рассерженных родителей прислать мне денежный перевод. Но как его получить? В моей обычной жизни денежные переводы никогда не фигурировали. Куда их присылают? В специальные конторы? Есть ли такая контора в аэропорту? Да и вообще, захотят ли родители прислать мне денег после того, как я сбежала с собственной свадьбы?
Я уже начала представлять масштабы разразившейся катастрофы, но тут меня осенило, что я пока долетела только до Шарлотта. И если мой чемодан действительно потерялся, Сара может приехать за мной часа через два.
Мчась по коридору, пробиваясь сквозь толпы пассажиров, я вспоминала, что лежит у меня в чемодане. Очки. Дорогущий новый купальник. Компьютер с чертежами моего выпускного проекта. Ладно, чертежи мне теперь абсолютно ни к чему. Потеряются, и бог с ними. Но все остальное желательно бы найти. Возможно – чем черт не шутит? – тот, кто взял мой чемодан, понял, что произошла ошибка.
Вид у меня был как у отчаявшейся влюбленной девушки из мелодрамы кинокомпании «Холлмарк»: вся запыхавшаяся, растрепанная, в груди – жжение. Подбегая к месту выдачи багажа, я осознала две важные вещи. Во-первых: если я так тяжело отдуваюсь, пробежав меньше полумили, значит, надо серьезно заняться приведением себя в хорошую физическую форму. Во-вторых… вон мой чемодан! Какой-то мужчина стоял у столика работника аэропорта, небрежно опершись на выдвинутую ручку чемодана. Или, во всяком случае, делал вид, что опирается на нее. Если б он действительно налегал на ручку, чемодан на колесиках, крутившихся как по маслу, непременно выскользнул бы из-под него. Мужчина улыбнулся мне. И в этот момент я про себя отметила то, чего давно уже не замечала в мужчинах (не считая Хейза): а парень-то симпатичный. Даже, пожалуй, очень симпатичный. Настоящий красавчик. Коротко остриженные темные волосы, рубашка навыпуск, джинсы по фигуре, но не в обтяжку.
– Мой чемодан! – воскликнула я. От облегчения я чуть не растаяла, чуть не растеклась лужей на полу. Я подскочила к своему чемодану, расстегнула верхнее отделение, вытащила кошелек и прижала его к груди.
– Я подумал, что вы вернетесь за своей бомбой, – с усмешкой произнес мужчина.
Охнув, я прошептала:
– В аэропорту нельзя произносить слово «бомба».
– Вы правы, – тоже шепотом ответил он. – Хорошо, что вы вернулись, а то ведь в моем чемодане килограмм кокаина.
Я закатила глаза.
– А разве килограмм кокаина вместится в ручную кладь?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Не умею переводить фунты в килограммы с точностью до мелочей.
– Я тоже, – кивнула я.
Тут я сообразила, что мы встретились не для того, чтобы выпить и поболтать. У него мой чемодан, а мне надо успеть на самолет, чтобы лететь – о ужас! – в свадебное путешествие.
Мой товарищ по чемодану протяжно вздохнул.
– А я уже надеялся, что мой чемодан потерялся.
Хотя мне пора было бежать, я была заинтригована.
– А почему вы хотели, чтобы ваш чемодан потерялся?
– В нем чертежи моего никуда не годного проекта.
У меня в груди что-то ёкнуло.
– Вы что – архитектор? – нерешительно поинтересовалась я.
