Наталена - страница 4

Еще у Али была другая бабушка, проживающая в деревне. И она была самая настоящая: седенькая, кругленькая и очень добрая. Бабушка Маша, мама папы. Она никогда не приезжала в гости. А Аля была в деревне только один единственный раз. Ей там очень понравилось: бегай, сколько хочешь, играй и дружи, с кем хочешь. Воля вольная! И речка текла на воле, а не в граните. И рогатые коровы гуляли по полю, и птицы не сидели в клетках, и рыбы не плавали в тесных аквариумах!

Аля каждое лето просилась к бабушке Маше в деревню, но мама отчего-то начинала сердиться и срочно увозила дочку на море. На море, конечно, было замечательно, но…

Однажды она услышала, как родители ругаются из-за бабушки Маши. Мама шепотом кричала, что ни за что не допустит Алиного знакомства с «этой семейкой». Отец тоже кричал шепотом:

– Ты понимаешь, что творишь? Она мне – мать!

– Я ничего не имею против твоей матери, но ведь там, наверное, постоянно торчит твоя дебелая женушка со своей истеричной родственницей. И отпрыск!

– А что плохого в том, чтобы они встретились?

– Ничего. Достаточно с них алиментов. И вообще, закроем этот разговор! – шепот матери переходил на ледяной тон.

Отец тоже начинал повышать голос:

– Если бы я знал тогда, что ты из себя представляешь… Какая же ты… тварь!

– Прибереги плебейские выражения для своих… В противном случае… Один мой звонок куда надо отправит тебя в далеко-далеко в северные края, – ледяной тон обжигал холодом.

Аля тогда зажала уши. Родители скрывали какую-то гадкую тайну. Они обманывали ее. И этот тихий скандал определил всю дальнейшую жизнь Алины.

Предыдущая глава>

Начало>

За Натальей начал ухаживать мужчина. Он дарил ей гвоздики, приглашал в кино, говорил комплименты. Ей нравилось внимание, нравились цветы и комплименты. Но дальше походов в кино дело так и не зашло. Просто ей было приятно ощущать себя все такой же молодой и привлекательной. Наталья была по-прежнему свежа и очаровательна.

Ложилась спать с улыбкой: желанна, хороша собой! Здорово! Совсем не похожа на серую «брошенку», как любила ее называть маманя. Вовсе и нет! Стоит ей только слово сказать, и мужчина, влюбленный в нее, на руках Наталью в ЗАГС понесет! Он сильный! Он может! Но…

Она не хотела говорить никаких слов. И замуж больше не желала. Ей было и так удобно и спокойно. Растет доченька, в доме пахнет пирогами. Им двоим много не надо. Зарплата у Наташи приличная, бывший исправно платит алименты. Даже удавалось выкроить немного на курорт. Чего еще надо?

Она вдоволь насмотрелась на коллег и подруг, умывающихся горючими слезами: то муж побил, то запил, то изменил. Наталья вздрагивала, слыша это противное слово «изменил». Нет, никак не проходит обида, глубоко въелась в сердце. Кто бы мог подумать тогда, что Валера так легко сможет скомкать, растоптать все то, что у них было?

А, может быть, именно он, бывший – главная причина ее одиночества? Может быть. Наташа даже целоваться ни с кем другим не смогла. Сколько раз обнимал ее новый друг, стараясь приблизиться к ее губам, дрожа от волнения, а она мягко, но твердо отталкивала от себя горячие мужские руки. Накатывало отвращение, брезгливость, даже паника. В голове стучало: «не мое, не мое, не мое». То, что легко и запросто происходило наедине с Валеркой, никак не вписывалось в новые реалии. Пусть так и будет. Она все для себя уже решила.

Мама, скандалистка Галина Анатольевна, такая же однолюбка. Ей ведь всего сорок было, когда отец умер. Непонятно, что их держало вместе всю жизнь, но вернувшись с похорон, мать упала и не вставала неделю. Не пила. Не ела. Умирала. А ведь каждый день семейной жизни с раннего утра гремела на кухне сковородками и, подавая на стол завтрак, звала семейных: