Иногда вечерами, сидя у окна, рисовала пальцем на стекле, повторяя узоры инея, и воображала, будто я сбежавшая принцесса. Или же дочь богатого помещика, отбившаяся от каравана и заплутавшая в лесах. Иначе больно было думать, что я круглая сирота без семьи, без родных, без места, куда могу вернуться и с гордостью сказать, что я дома.
Сырой морозный запах свежести пробрался под плащ и заставил поморщиться. Вздрогнула и решила пройтись. Скользкий камень мне в этом мешал, но стоять на месте было ещё хуже, кровь в жилах не собиралась согреваться.
– Ну же! Во-о-от сюда несите! – услышала я окрики той самой женщины.
Застыла на месте. Шум и топот множества ног слегка напугал. Но я поспешила прогнать нерадостные мысли. Это друзья сира Элиаса. А он ещё ни разу меня не обманул. Во всяком случае, искренне попытался объяснить собственный резон поступить со мной именно так.
Мне сложно жаловаться. Наверное. Судьба кинула мне спасительный канат, и я была бы совсем глупой, если бы не ухватилась за него двумя руками. Осталось только надеяться, что на подъёме мне не встретится слишком уж много препятствий, которые наверняка должны были быть. Потому что я также успела уяснить – ничто не делается просто так в этом мире. И за любую доброту нужно платить. Чем я могла отплатить этим людям?
Ответа на этот вопрос у меня не было. Пока не было.
– Во-о-от сюда.
Жена начальника стражи вошла в прачечную, а вслед за ней двое мужчин, что несли вёдра с горячей водой и большой деревянный таз.
Я удивлённо округлила глаза. Неужели меня будут здесь мыть? По такому холоду?
– Не смотри так. Я сейчас всё объясню! – скривилась женщина. – Ставьте-ставьте и уходите.
В руках она держала серебристое платье, на вид довольно тёплое.
– Тебя нужно вымыть, прежде чем переодеть. Ты же согласна со мной, что это, – она подняла руку, – нельзя надевать на грязное тело?
– Мгум, – пожевала я губы.
В который раз внутри всколыхнулся голод. Поспешила затолкать его подальше, пока живот не заурчал от недовольства.
– Ну вот и славно, снимай одежду и клади её на тот деревянный стол. А я пока наведу тебе горячую воду в тазу, куда ты встанешь ногами, пока я буду тебя обливать. Та-а-ак…
С этими словами она повесила платье на верёвку, растянутую через комнату в несколько рядов над нашими головами.
– Не боись, не замёрзнешь. А плащ рыцарский наденешь поверх платья, когда переоденешься. Жаль, у меня не найдётся нижнего белья твоего размера. Но выбора нет. Идём посмотрим, что там у тебя под одёжкой.
Я смущённо подошла к столу и начала раздеваться.
– Давай, не смущайся. Я столько рожениц за свою жизнь перевидала, что меня сложно чем-то удивить.
Мне не хотелось говорить, но я, увы, не совсем обычный случай. Медленно, слой за слоем снимала с себя одежду и ждала, когда же услышу её возглас.
– Ох, батюшки!
– Всё не так страшно, как кажется, – успокоила я. – Медведь повстречался мне в лесу, но Фири спасла.
– Фири? Ты хотела сказать Ири?
– Нет, мою спасительницу зовут Фири, она дикий ирбис. Помогла мне укрыться от бурана в медвежьей берлоге, носила добычу и хворост, чтобы я с голоду не померла.
– А что ты делала в лесу? – подозрительно сощурилась жена начальника стражи.
– Ходила по поручению и заблудилась…
Пришлось нагло соврать, ведь я не знала, что там делала! Обрывочная память позволяет отследить лишь мой путь до города из леса, когда я совсем оправилась от ранения правого бока. Фири зализала мою рану, за что я буду ей вечно благодарна. А после уже проводила к Пятому Огню.
