— Мира, я не полицейский и не священник. Руки подними, — врач ощупывает мои лимфоузлы.
— Но вы же человек! Мужчина, муж, отец.
— Я не был женат. И я мужчина, да, — улыбается врач, ощупывает мою грудь и сминает соски.
Они тут же превращаются в твёрдые горошины.
— Ой, — мои щёки обжигает краска стыда.
— Снимай трусишки и на кресло. Мне нужно взять мазки.
— Нет, — отступаю к двери.
— Ты хочешь, чтобы тебе помогли? — врач моет руки и даже не смотрит на меня. Знает, отсюда мне не сбежать.
Снимаю трусы и забираюсь на трон. Но лечь не решаюсь. Я перед Юрой-то раздеться стеснялась до чёртиков. Обманщик! Господи, как же низко я пала! Поглядываю на скальпели, аккуратно лежащие в боксе. Может, полоснуть по вене? Не бросят же меня истекать кровью, а время потяну. В голове звучат слова Лены про Никиту: «Дура ты, Мира! Да я бы всё отдала, чтобы такой мужик меня к себе забрал». И правда дура. А ведь он мне тогда, дома, понравился.
Ласковый голос врача заставляет меня вздрогнуть.
— Мира, ляг, пожалуйста, я ничего дурного не сделаю. Давай по-хорошему.
Ложусь и закрываю лицо руками. Мне так холодно, что кажется, я умерла. Лучше бы я умерла. Врач сам укладывает мои ноги на подколенники. Его холодные пальцы повсюду. Даже прикосновение ледяных инструментов не так противно.
— На первый взгляд всё в порядке, — заключает он, дрогнувшим голосом, — можешь одеваться. Придут мазки и приступишь к работе.
Лежу, раскинув ноги, не в силах пошевелиться. Меня просто сейчас раздавили и растоптали. Осмотрели, как уличную девку. Никита, спаси меня! Сама замираю. Почему не Юра? А потому что обманул. И не один раз. Слёзы градом катятся по щекам. Обманул, чтобы также нагло залезть ко мне в трусы.
— Держи, — врач кидает мне на грудь упаковку бумажных платков. — И вали уже. У меня ещё две чистки сегодня.
***
Никита
— Светлана, простите за поздний звонок. — Приглаживаю волосы, будто вживую стою перед женой Авдеева. Натыкаюсь на бинт и отгибаю козырёк над лобовым стеклом. Тусклая лампочка освещает разбитую рожу в прямоугольнике зеркальца. Первый раз встретились со Светланой — я не произвёл впечатления. Сейчас, я вызываю разве что жалость и брезгливость. Идиот. Возомнил себя Господом Богом. Костерю себя на все лады, но в трубку лью чистый мёд: — Какой кредит и вставная челюсть? Вы такая самодостаточная, красивая, молодая.
— Красиво лаешь. Ты дурной или бессмертный? — помимо Светкиного голоса слышу смешки и плеск воды.
— Скорее выживший, — прикидываю, как бы деликатно преподнести Светлане, что её муж вознамерился залезть в трусы сразу двум девицам. — Видите ли, мы с вами уже виделись сегодня, и вы произвели на меня неизгладимое впечатление, — прикусываю язык. Да что ж меня всё не в ту степь несёт!
— Тебя Костя, что ли, подослал? — вздыхает Света и ехидно добавляет. — Передай ему, что на эту туфту я не ведусь.
Макс, постукивая пальцами по рулю, скептически наблюдает за моими попытками наладить разговор и наконец забирает у меня трубку.
— Светлана, привет! Это Макс, Лёхин брат. Виделись сегодня. И, похоже, мой друг не врёт. Я про впечатление.
Подслушиваю разговор и, с замиранием сердца жду, что скажет Светка.
— Такой же полоумный, как его сестра-нимфоманка?
Не сразу соображаю о ком речь, но Макс тут же выходит на переднюю линию.
— Она ему не сестра.
Удар по воротам. Зажмуриваюсь, ожидая очередного ора, но Светка молчит. Макс продолжает дрогнувшим голосом. Тут или пан или пропал.
